— Косяками? — удивленно переспросил Тронд.
— Ты и про это ничего не знаешь? — Менёк даже испугался: он не представлял себе, что можно так мало знать. — Хотя верно, ты же треска, а тресковые мальки никогда не ходят косяками. Видишь, наверху что-то поблескивает? Вон сколько там сельди. Сельдь ходит большими стаями, иногда по многу тысяч штук. Такие стаи называются косяками. Это очень удобно — держаться вместе и помогать друг другу.
Однако многие рыбы привыкают ходить косяками и совсем теряют сообразительность. А ведь смекалка дана нам, рыбам, не зря, а для того, чтобы мы ею пользовались. Взять хотя бы этих селедок: они, наверное, даже не знают, чего хотят и куда плывут. — Менёк презрительно фыркнул. — А знаешь, что мне частенько приходилось видеть? — сказал он, приблизив свою голову к голове Тронда. Было ясно, что менёк говорит не без некоторого злорадства. — Иногда такой косяк вдруг изгибается и начинает кружиться в хороводе: передние догоняют задних, и вот у косяка уже нет ни начала, ни конца… Ха-ха-ха! — Менёк рассмеялся так громко, что даже его собственный спинной плавник начал хлопать его по спине. — Ведь глупые селедки давно уже утратили всякую смекалку, вот они и кружатся в воде до тех пор, пока на них не накинутся хищные рыбы. А иногда они попадают в сети и становятся добычей людей.
— Прости меня, но я не понимаю, о ком ты говоришь, — сказал Тронд удрученно. Иногда бывает трудно сообразить, чего хотят взрослые.
— Да ты, верно, еще и не слыхивал о людях, — вздохнул менёк. — Они живут не в море, а там, наверху, где нет воды. И, странное дело, они не тонут в море, хотя и живут на суше, окруженные воздухом, — добавил он, видя, что Тронд глядит на него с недоверием. — Люди тоже хотят есть, а еды у них мало. Поэтому они забрасывают сети, чтобы поймать нас. Большей частью они ловят сельдь. Люди необычайно прожорливы и потому стараются вылавливать целые косяки. Впрочем, треска тоже ходит косяками зимой, когда самки намерены нереститься.
— Нереститься? — переспросил Тронд.
Менёк по-прежнему говорил загадками:
— Ну, метать икру, если тебе это понятнее. Ты еще успеешь об этом узнать, когда вырастешь. Но советую тебе быть начеку, как только заметишь в море большую сеть.
— Не надо забывать и об удочках, — произнес кто-то в темноте.
Из густой синевы вынырнула большая зеленовато-черная рыба с серебристым брюшком. Она подплыла ближе и так сильно ударила хвостом, что волна едва не отбросила в сторону маленького Тронда.
— Кто это? — спросил он шепотом.
Он ощутил некоторое беспокойство. Эта большая рыба была красивая, и потому…
— Меня зовут люр, — любезно сообщила рыба.
Она была так вежлива, что и половины этой вежливости было более чем достаточно. Люр приветливо помахивал грудными плавниками, желая показать, что он и в самом деле благовоспитанный представитель семейства тресковых.
— Я рад нашей встрече, — сказал люр и тут же перевернулся в воде, чтобы Тронд мог видеть его во всем великолепии. — Ведь мы с тобой родичи. Правда, я обычно живу в более южных краях, но временами заплываю и на север. Надо же следить за тем, что происходит на свете. А теперь я хочу дать своему юному родичу хороший совет, — продолжал люр. — Если ты внимательно поглядишь на мой рот, то поймешь, почему я вмешался в разговор. Да будет тебе известно: эта замечательная отметина — своего рода боевой орден. Я заработал его в борьбе с людьми…
— Как это ужасно! — сказал Тронд, полный сочувствия к люру, в губе которого торчал большой железный крючок. — Наверно, это очень, очень больно, — добавил он. — Или, может быть, вы считаете, что на боль не следует обращать внимания, раз это почетный знак? — Тронду казалось, что к такой благородной рыбе можно обращаться только на «вы».
— Ну знаешь ли, за такой почет можно дорого заплатить… — проговорил люр.
— Но как же это случилось? — Тронд заинтересовался не на шутку.
— Что такое? Ах, ты про крючок… Видишь ли, люди, о которых менёк тебе рассказывал, спускают в воду длинные нити с крючками на конце. Эти хитрецы к тому же насаживают на крючки всякую мелочь: селедочных мальков, улиток или еще что-нибудь вкусное. Если тебе захочется отведать этих лакомств, ты все-таки не хватай их, иначе повиснешь на крючке и люди вытащат тебя из воды. Я, как-никак, довольно сильная рыба, — сказал люр, скромно опустив глаза, — поэтому мне удалось оборвать крючок и уйти.