— Аида, голубушка моя! — увидев меня, она засияла о счастья и простёрла ко мне руки.
— Матушка! — я бросилась в её объятия.
— Вернулась ко мне, жива, здорова, — нежным голосом произнесла она, прижимая меня к к груди, как в детстве. — Я вижу, у нас гости? Приятно познакомиться!
— Да, матушка, это моя семья.
— Мы рады приветствовать хозяйку этого дома, — Кристина по-английски склонилась в лёгком реверансе.
— Моё почтение, миледи! — Деннис поцеловал моей матери руку.
— Какой воспитанный молодой человек! — её улыбка на фоне тёмной кожи казалась ослепительно белой.
Мы рассказали ей как обручились в San Sebastian Cathedral, как покинули Англию, как познакомились с Индрой. Мать слушала затаив дыхание, стараясь не пропустить ни одного слова, и по её щеке покатилась слезинка.
— Хвала Аллаху, ты нашла своё счастье, теперь все мои мечты сбылись. Что же мы стоим на пороге! — спохватилась она, — Идёмте же в сад.
Матушка провела нас во внутренний двор общинного дома, сплошь засаженный цветами и кустарниками. Там росли и оливковые деревья, их ветви укрывали от солнца, в тени было хорошо и прохладно. С тех пор как я видела эти оливы в последний раз, они заметно выросли. Слуги матери вынесли в сад широкую скамью и поставили к столу, рядом с которым стояли два кресла. Мы сели за стол. Баранина, только что снятая с вертела, источала изумительный аромат, на блюде дымился белый рис и зеленели овощи. Матушка поставила на стол тарелку с лепешками и кувшин с вином, подаренным ей Кристиной. Индра взял баранью ногу и разгрыз кость, от удовольствия слегка шевеля хвостом. Наши матери начали о чем-то увлечённо щебетать, а я рассматривала лицо Денниса и моё сердце наполнялось теплотой, которая так и норовила вырваться наружу.
— Чего ты? — переведя взгляд на меня улыбнулся он, — будешь вино?
Я запечатлела лёгкий поцелуй на его губах, затем в первый раз в своей жизни сделала небольшой глоток «дурманящего зелья» из кубка, который он поднес к моему рту.
— Цветок пустыни, — еле слышно прошептал юноша и с улыбкой осушил кубок.
— Матушка! — выкрикнула я, забыв, что перебивать старших невежливо. — Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, но мы расположили новое поселение на руинах замка отца. Прошу, приходи к нам, посмотри.
— С радостью! — глаза матушки так и светились.
Небо было чистым и ясным. После трапезы матери сидели в саду на скамье в тени деревьев, разговаривали и с улыбкой наблюдали за нами, Гера лежала на скамье рядом с ними, Кассиопея играла в клубочек шёлка, мы же с Деннисом и Индрой весело смеясь, как в детстве, втроём играли с мячом. Вдруг за густыми кустарниками раздался знакомый зычный басовитый голос:
— Какое безобразие! Что здесь делает это существо?
Деннис удивился и прислушался, Индра интуитивно учуяв неладное, ощетинился и выпустил когти. Нетрудно догадаться, этот голос принадлежал Аббату. Откуда ни возьмись, он заявился в сад матушки и продолжил разонёрствовать:
— Что я вижу, женщины! Ваши дети играют с диким зверем, порождением ложных индуистских божков, бесовским созданием, не отличающим добро от зла! — кричал он. — Они станут такими же как он, забудут об истинном Боге и станут поклоняться идолам! Куда вы смотрите, матери?!
— Вы не правы, Индра добрейшее и милейшее создание, он друг детей, — скромно возразила Кристина, не ожидавшая столь дерзкого вторжения.
— Снова ты, иезуит, тебя не хватало. Уходи немедленно со своими проповедями или я позову стражу! — стукнула ладонью по подлокотнику моя матушка.
— Попомни мои слова, Диана! Ты обзываешь и гонишь меня в гневе, но очень скоро твой гнев обратится в плач! — лицо Аббата исказилось от злости, он резко развернулся и зашагал прочь.
Вдоволь посмеявшись над излияниями священника, мы продолжили играть. Через некоторое время палестинское солнце поднялось высоко и утреннюю прохладу сменил полуденный зной.
— Как жарко. Может быть, теперь сходим к морю и искупаемся? — предложила я.
— Дети, только не заплывайте слишком далеко, в море могут быть медузы, их жала ядовиты! — напутственно крикнула вдогонку моя матушка.
Бирюзовое море слегка волновалось от южного ветра, шелест пальмовых ветвей казался райской музыкой. Когда я вошла в воду, меня окутала приятная прохлада. Деннис и Индра вбежали как стадо диких бизонов, расплёскивая вокруг себя тысячи хрустальных брызг. Почему-то они не желали просто плавать и настояли на игре в салочки. Водить выпало мне. Как, оказывается, сложно играть в салочки в воде! Индра и Деннис плавали быстро, как дельфины, и ловко ныряли под воду, когда я пыталась их осалить. Откуда в них столько сил и выносливости! Скоро мне стало невмоготу носиться и нырять за ними.
— Посижу на берегу, — промолвила я, еле переводя дыхание. — Надо немного отдохнуть.
— Не отходи далеко! — наперебой выкрикнули они.
Я вышла из воды, завернулась в лёгкую простынку, села на белый песок и стала наблюдать за ними с берега.
— Эй, Деннис, давай наперегонки до той скалы и обратно! — задорно мурлыкнул Индра.
— Давай!
Негаданно-нежданно с Запада наползли серые облака и начал накрапывать мелкий дождик. Но друзья, не замечая его, продолжали весело играть в воде, настолько были увлечены. Теперь они стали по очереди взбираться на скалу, громоздящуюся далеко в море и нырять с неё. Вдруг я заметила, как вдалеке по берегу шагал Аббат со своими монахами. Снова. Они приближались ко мне. Эта встреча совсем не прельщала меня – наверное, священник сейчас опять начнет проповедовать. Приближаясь, Аббат не сводил с меня пристального взгляда. Поровнявшись со мной, священник остановился и меня обдало запахом лампадного масла. Он тяжело задышал, а на лбу его выступили капли пота.
— Это возмутительно, Аида! — прорычал он. — Ты, совсем ещё юная девушка, сидишь в таком неприглядном виде! Твоя нагота соблазняет и развращает тело и дух моих монахов! Тебе жарко? Нам тоже жарко, но ведь мы всё равно одеваемся как подобает! Ты здесь не одна?
Увидев Денниса и Индру, играющих в море, Аббат нахмурил брови под капюшоном:
— Агрх, снова мальчишка с этим зверем! Бесовские игры! И чему сейчас учат молодых людей! Вместо труда и молитв они предаются развлечениям! Это просто хулиганство!
Возмущенно вскинув руки к небесам, он резко развернулся и твердым шагом направился в сторону монастыря. Едва я сдерживала себя, пока смотрела Аббату и монахам вслед. Когда же они скрылись за пальмами, я упала на песок и громко рассмеялась.
Вечером была большая радость: к нам пришла моя матушка и даже привела с собой музыкантов. Запад догорал последними лучами солнца, ветвистые пальмы и загорающиеся в небе нежные звёзды отражались в прозрачной глади пруда, у которого вальяжно лежала Гера и по-хозяйски рассматривала всё вокруг. На зелёной траве резвилась Кассиопея и ловила порхающих над цветами бабочек и стрекоз, в вечернем воздухе как ручеёк лилась дивная музыка наев и табл, вкусно пахло дымом костра и мясом, которое мы жарили вместе с матушкой и Кристиной. Деннис и Индра в это время играли с мячом, громко ударяя по нему ладонями, и что-то бурно обсуждали. То и дело они смеялись, вскрикивали, свистели и дразнились. Ничто не предвещало неприятностей, как вдруг в саду снова резко раздался рычащий голос внезапно появившегося Аббата.
— Какое бесстыдство! — прогремел он, тряся руками над головой. — Уже поздний вечер! Никакого покоя от вас нет, только шум! Вы мешаете монахам молиться! Вы подаете дурной пример моим подданным! Ты, Аида, куда смотрела, когда связалась с этим парнем? Он предлагает тебе вина, искушает тебя, тянет тебя на кривую дорогу! Я давно за вами наблюдаю со своих башен, каждый день, который вы проводите здесь, вы предаетесь чревоугодию, винопитию, пустым земным забавам вроде бесполезного кидания мяча и плескания в водах! Играм с диким зверем! Вы ломаете чужие строения, в конце концов! Говорю тебе, твой возлюбленный – сущее порождение Ада, и ты отправишься за ним в Геенну огненную!