Он встал как вкопанный и поспешно отвел взгляд от круглой раскрасневшейся женской попки, сжимаемой руками Дункана Дугласа.
Длинная нога Элисон обвивала талию Дункана, а ее платье сбилось вверх до плеч. Тело ее выгнулось, подчиняясь ритмичным движениям Дункана. Оба сладко постанывали.
– Ради Дагды, только не это! – взревел Цирцен, заставляя себя смотреть куда угодно – на стены, в пол, в потолок, только не на голый аппетитный задок Элисон. – Дункан! Элисон! А ну проваливайте с кухни! Вам что, мало комнат наверху? Вы же знаете, что есть правила...
– Ах да, легендарные правила Броуди, – сухо отозвался Дункан, но не сразу перестал раскачивать служанку. – И среди них – не чпокаться в кухне, когда рыцари находятся в замке.
Элисон тоже что-то недовольно проворчала.
– Я здесь ем! – прогремел Цирцен.
– Дункан, между прочим, тоже, – промурлыкала Элисон.
Она медленно убрала ногу с бедра Дункана и бросила на Цирцена долгий многозначительный взгляд. Потом Элисон с хитрой улыбкой закрыла крышкой горшок с медом, стоявший на столе рядом с Дунканом.
Цирцен боялся даже подумать о том, что они здесь делали с медом, и это так явно отразилось у него на лице, что Дункан рассмеялся.
– Извини нас, Син. – Он быстрым движением одернул платье Элисон, обнял ее и вывел из кухни.
Цирцен сел за стол и уронил голову на руки. Воображение тут же нарисовало ему самого себя, вот также сжимающего другую голую попку.
Может, все-таки стоило убить девчонку, просто для того, чтобы избавиться от этого наваждения?
Глава 9
Перескакивая через две ступеньки, Руби взбежала по лестнице на третий этаж и прошла по тускло освещенному коридору к двери с металлической табличкой, висевшей на одном шурупе – «кварт. G-3». Яркий разноцветный коврик у облупившейся двери выдавал оптимистическую натуру Лизы. Руби собралась было постучать, но ее рука непроизвольно опустилась. Руби боялась этого визита. Но Лиза всегда встречала проблемы лицом к лицу, и самое меньшее, что могла сделать Руби, это постараться вести себя так же. Она решительно постучала. Дверь открыла Элизабет, дневная сиделка, и впустила ее.
– Лиза? Это ты, дорогая? – раздался голос Кэтрин, в котором прозвучала надежда.
– Нет, миссис Стоун. Это я, Руби, – отозвалась гостья, проходя по коридору из крохотной гостиной в спальню.
Руби опустилась в кресло у постели Кэтрин, не зная, с чего начать. Машинально поправив наполовину законченный килт, висевший на подлокотнике кресла, она не могла представить, как сообщит маме Лизы последние новости. Кэтрин и так смертельно больна, и вдруг у нее исчезла дочь. Как же сообщить ей такую ужасную новость?
– Что сказал директор музея? – нетерпеливо спросила Кэтрин.
Руби поправила волосы и поерзала в кресле.
– Хотите чаю, миссис Стоун? – предложила она. Кэтрин взглянула на нее изумрудными глазами, такими же выразительными, как и у дочери, напоминая Руби, что она еще не умерла и не сошла с ума.
– Что ты узнала, Руби? И не отвлекай меня чаем. Кто-нибудь видел мою дочь?
Руби осторожно, чтобы не испортить косметику, потерла усталые глаза. Она не спала почти всю ночь и в десятый раз спрашивала себя, как Лиза умудрялась работать на двух работах так долго. Клуб уже закрывался, когда Руби получила сообщение от миссис Стоун о том, что Лиза исчезла вчера ночью. Руби немедленно позвонила в полицию и пошла в музей, чтобы узнать, выходила ли Лиза на работу этой ночью, – оказалось, что нет, – и потом, поговорив с этим ослом Штейманном, направилась прямо в полицейский участок.
Там быстро заполнили заявление об исчезновении Лизы Стоун, которое через несколько часов заменили ордером на ее арест.
– Никто не видел ее со вчерашней ночи. Последний раз камеры видеонаблюдения зафиксировали Лизу у кабинета Штейманна.
– Значит, мы хотя бы знаем, что вчера ночью она была на работе. А чуть раньше ты видела ее на автобусной остановке. А камеры сняли, как Лиза выходила из музея?
– В том то и дело, что нет, и это очень странно. Ее плащ остался на вешалке, и ни на одной записи не видно, как и когда Лиза ушла. В кабинете директора камер нет, по Штейманн заявил, что Лиза могла вылезти в окно.
Он заявил еще кое-что, обвинив Лизу в том, чего она (и в этом Руби была абсолютно уверена) никогда бы не сделала. Но как это доказать, и куда подевалась Лиза? Руби не сказала Кэтрин, что второй раз ходила в полицию и обзвонила все больницы и морги в радиусе шестидесяти миль, искренне надеясь, что неизвестные женщины к ним не поступали. И действительно, таких не было.
– Но ведь кабинет директора находится на третьем этаже, – удивилась Кэтрин.