– Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает!
– Сама же опровергаешь свои слова! Вот уж эти женщины! Кстати, ты уверена, что мужчина и женщина не могут быть хорошими друзьями?
– Процентов на девяносто девять.
– Почему так мало?
– Потому что возможен один вариант.
– Какой же?
– Когда люди расстаются, они обычно говорят: давай останемся друзьями. И у некоторых, что лично меня весьма забавляет, это получается.
– А я вот готов предложить тебе свою дружбу.
– У тебя есть девушка или жена?
– Нет. А что?
– Тогда как объект сексуальных стремлений ты мне не интересен.
– Неужели я не произвел на тебя должного впечатления?
– Ты невнимательно меня слушаешь (если в нашем варианте можно так сказать). Не перебивай! Я же писала, что как сексуальный объект не интересен, а как просто человек – очень даже. Так что я готова принять твое предложение! К тому же можешь попробовать доказать мне, что разнополая дружба возможна в этом мире.
– Я рад. Знаешь, Ночная Гостья, я и не думал, что человеку может быть так одиноко. Только сейчас, когда осознал, что неожиданно нашел друга, я понял, что меня мучило. У тебя никогда не было чувства, что ты – одна во Вселенной?
– Было. Я и сегодня за компьютер садилась с таким же чувством. – Кэтлин вдруг сделалось так же нестерпимо грустно, как и после разговора с Гейлом.
– А сейчас как настроение?
– После общения с тобой почти все прошло!
– Потому что мы познакомились?
– Именно! Я теперь буду знать, что не одна во враждебной и очень опасной Вселенной!
– Многие знания – многие беды.
– Ты не прав. Знать, что где-то есть друг… Это вселяет оптимизм, даже если его зовут Вульф. Откуда появилось такое странное имя?
– Я всю жизнь одинок, как волк. А почему Ночная Гостья?
– Потому что я могу быть в Сети только по ночам.
– Как и остальное большинство, – прокомментировал он.
– Нет, Вульф, ты не прав. Большинство сидит днем. Но это в основном молодые продавцы магазинов, подключенных к Сети, или другие офисные служащие, у которых много свободного времени, мало работы и есть выход в Интернет.
– Мне кажется или они тебе не сильно нравятся?
– Они обычно похожи на тех людей, которых ты встретил, войдя в этот чат.
– Надеюсь, ты не подпадаешь под эту категорию?
– А ты еще сам этого не понял? – Кэтлин решила сделать пометку «лукаво». Пусть попробует устоять перед ее кокетством, хоть оно и виртуальное!
– А можно я буду называть тебя НиДжи?
Кэтлин поняла, что Вульф разгадал ее маневр и ради собственной безопасности решил сменить тему. Кэтлин в принципе была не против, потому что «игра в глазки», как это называла ее мать, уже порядком надоела в обычной жизни.
– Лень писать мое полное имя? – Кэтлин решила попробовать поддеть Вульфа, чтобы увидеть его реакцию на более острые шутки.
– Должен тебе признаться, когда я только пришел в Сеть, то пытался заставить всех называть меня Волком, Который Охотится Один. Но мне быстро и очень популярно объяснили, что это не всем удобно.
– Охотиться одному? – Кэтлин добавила подмигивающую рожицу – смайлик, чтобы показать, что она говорит несерьезно.
– Нет, в нашем жестоком мире охотиться надо только одному. Нельзя никому доверять.
– И ты уверен, что всю жизнь сможешь прожить один?
– А я и живу один. Я ведь Вульф.
– А как же любовь? – Кэтлин вспомнила, как он в самом начале разговора спрашивал ее о «вечной» любви.
– Это очень полезно для здоровья!
– Кажется, мы поменялись ролями. Я не о физиологической стороне дела. И вообще, почему все мужчины под словом «любовь» понимают банальный секс?!
– Потому что все женщины не могут вслух произнести слово «секс», но имеют в виду именно его.
– А вот я произношу! – Кэтлин в недоумении откинулась на спинку стула. Она никогда не могла понять людей, которые предпочитали выражаться намеками вместо того, чтобы называть вещи своими именами.
– Я вот, кстати, хотел еще раз проверить прямым вопросом: а ты точно женщина?
– Ты действительно родился в лесу! Такой вопрос просто удивительно бестактен!
– Не верю!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! – Вульф, казалось, постарался заполнить восклицательными знаками весь объем строки, отведенной на высказывание.
– Чему не веришь? Тому, что вопрос бестактен, или тому, что я женщина? – поинтересовалась Кэтлин.
– Тому, что тебя волнуют правила хорошего тона. Тебя, НиДжи, вообще хоть какие-то правила волнуют?
– Нет. Впрочем, есть одно исключение: правила, которые могут принести мне пользу, меня волнуют, даже очень сильно.
– Тогда отвечай на мой вопрос!
– Это правило?
– Можешь считать и так. А действительно! Давай введем правило, по которому мы обязаны отвечать на любой вопрос.
– Только при условии, что он не касается настоящего имени, адреса, телефона или чего-то еще, по чему можно найти человека. – Кэтлин никогда не хотела, чтобы люди, с которыми она общается в Сети, могли узнать ее на улице. Потому что только в Сети она могла раскрыться полностью. А лезть в ее душу в настоящем, а не виртуальном мире никому не дозволялось, да и в виртуальном она это не приветствовала.
– Дополнение принято, – неожиданно легко согласился Вульф. – Так сколько лет ты женщина?
– Если не принимать во внимание некоторую двусмысленность твоего вопроса, то уже почти тридцать лет как.
– А сколько тебе сейчас?
– Двадцать семь.
– Ну слава богу!
– А что тебя волновало?
– Понимаешь, один мой знакомый, который мог бы претендовать на звание друга, познакомился в Сети с милой дамой сорока лет. Он и она одиноки, взгляды их очень похожи. И вот пришла та самая любовь. Друг мне все уши прожужжал о своей ненаглядной. И я предложил ему познакомиться лично. Познакомились. Милая женщина. И даже фотографию послала не столетней давности, отредактированную в фотошопе. И вот дело движется к свадьбе, и он с ужасом во время помолвки узнает, что его любимая – женщина всего-то пять лет. А до этого была вполне респектабельным мужчиной. И даже имела жену и двоих детей. Его… то есть ее бывшая жена моему другу все и рассказала.
– Какой ужас! Но будь уверен, я на сто процентов женщина.
– Я этому рад.
– Я тоже пока не могу пожаловаться. Но зачем тебе быть точно уверенным, что я – женщина, ведь мы будем только друзьями?
– Потому что мне необходимо доказать, что возможна дружба между мужчиной и женщиной, а не между мужчиной и другим мужчиной, выдающим себя за женщину.
– Выкрутился, – не могла не признать Кэтлин. – И все же мы говорили о любви. Ты не веришь в любовь?
– А ты ее видела? Могла пощупать?
– Нет.
– Мне вот тоже еще не удалось. – Кэтлин подумала, что сейчас Вульф состроил гримасу вселенской скорби. Она бы точно состроила.
– Тогда почему же бывают пары, которые не могут и минуты спокойно прожить друг без друга? – спросила она.
– Мало ли идиотов на свете?
– Жаль тебя разочаровывать, но если этот вопрос относился ко мне, то я тебе честно отвечу: много. И даже слишком много, на мой взгляд. – Кэтлин грустно вздохнула, когда закончила писать эту фразу.
– А я уж было начал думать, что ты ждешь принца.
– Нет, просто очень милого миллионера.
– Жаль.
– Что жаль?
– Что я не миллионер! И не очень милый.
– А мне ты показался весьма приятным.
– Это потому что ты со мной еще близко не общалась.
– Ничего! У нас еще все впереди!
– Отлично. Я просто счастлив, НиДжи, что зашел на этот чат. Сейчас пришлю тебе адрес моего почтового ящика в Сети.
– Не хочешь общаться в чате? – Кэтлин была немного разочарована.
Ей так понравилось их непосредственное общение, что она не была уверена, сможет ли банальное письмо его заменить.
– Просто боюсь, что иногда не смогу общаться с тобой в режиме он-лайн. Я ведь только что поменял работу. Так что придется некоторое время посвящать ей.