— А когда в ответ па это Рональд объявил, что, несмотря ни на что, женится на моей сестре, герцог выскочил из комнаты и больше никогда не обмолвился с сыном ни единым словом! — Всплеснув руками, она патетически воскликнула:
— Да разве такой человек может называться отцом? Человек, который даже не удосужился выслушать сына, когда тот попытался что-то объяснить…
— Но старого герцога уже давно нет на свете, — мягко напомнил девушке мистер Лоусон.
— Нынешний ничуть не лучше, — парировала Тамара. — Он всего годом старше Рональда. Казалось бы, мог понять и простить брата! Однако он предпочел покорно следовать решению отца. Таким образом, семья прервала всякие отношения с тем, кого сочли «паршивой овцой».
Голос девушки дрогнул.
Она встала, подошла к окну и некоторое время смотрела на улицу, пытаясь вернуть самообладание. Наконец, справившись с собой, Тамара сказала:
— Вы знаете, какой милой, доброй, порядочной женщиной была моя сестра.
Ведь на самом деле она ненавидела сцену и все, что связано с театром.
— Да, однажды я слышал от нее нечто похожее, — подтвердил мистер Лоусон.
— Как только она заработала достаточно денег, чтобы спасти жизнь нашей матери, — продолжала Тамара, не обратив внимания на его слова, — она тут же оставила оперу и вышла замуж за Рональда. Это было самое заветное ее желание!
— Мне кажется, я никогда не встречал четы более счастливой, — вздохнул мистер Лоусон почти с завистью.
— И умерли тоже вдвоем, — мечтательно заметила Тамара. — Наверное, ни он, ни она не смогли бы жить друг без друга.
Мистер Лоусон протер очки.
— Вернемся к нашим делам, мисс Селинкорт, — откашлявшись, произнес он деловым тоном. — Мы говорили о финансовом положении — вашем и ваших племянников. Единственный выход — это отвезти детей к родственникам.
— И вы всерьез полагаете, что я пойду на это? — сердито спросила Тамара. — Унижая себя и детей, буду выпрашивать милостей у человека, который был так равнодушен к судьбе собственного брата?
— А разве есть другой выход? — удивился мистер Лоусон.
— Он должен быть!.. Надо попытаться… что-нибудь придумать. — Девушка была близка к отчаянию.
Она медленно отошла от окна, вернулась к столу и села на прежнее место.
Она выглядела усталой и взволнованной.
— Мне ничего не приходит в голову, — признался мистер Лоусон. — Говоря откровенно, мисс Селинкорт, по-моему, справедливость восторжествует, если нынешний герцог возьмет на себя ответственность за судьбу детей своего брата.
Тамара промолчала, и через некоторое время стряпчий продолжал:
— Мистер Тревена говорит, что купит ваш дом. Это даст возможность уплатить многочисленные долги лорда Рональда. Но дом ему нужен немедленно.
— Наверное, он хочет купить его для сына. Тот, кажется, скоро женится, — безразличным тоном произнесла Тамара.
— Совершенно верно, — подтвердил мистер Лоусон. — Вообще мистер Тревена — человек дела, и если мы будем тянуть время, он купит другой дом.
Тамара ничего не ответила. Она понимала, что продать дом такого размера, как особняк лорда Рональда, в этом Богом забытом уголке Корнуолла будет непросто.
Могут уйти месяцы, если не годы, пока подвернется подходящий покупатель. А деньги нужны срочно, иначе дети останутся без еды, одежды и образования…
— Знает ли герцог о смерти своего брата? — спросила девушка после паузы.
Мистеру Лоусону этот вопрос был явно не по душе. Помявшись немного, он ответил:
— Я еще не сообщил печальную весть его светлости.
Тамара внимательно посмотрела на стряпчего, и вдруг в ее глазах зажегся лукавый огонек.
— Я вас понимаю — очевидно, вы ждали, пока придут очередные деньги для Рональда… Как вы добры! Спасибо!..
— Правда, я поступил не совсем этично, — с улыбкой заметил мистер Лоусон.
Снова в разговоре наступила пауза. Затем Тамара спросила:
— Но ведь теперь мы… должны сообщить ему?..
— Боюсь, что да, — ответил мистер Лоусон. — Вы ведь не хотите, чтобы меня лишили адвокатской практики.
— Ну разумеется, нет! — энергично запротестовала Тамара. — Вы и так были слишком добры… Я уверена, что мой зять ни разу не заплатил вашей фирме за оформление документов и консультации, касающиеся его имения и яхты.
— Это не имеет особого значения, — возразил мистер Лоусон. — Как я уже сказал, я очень дорожил дружбой вашего зятя. Ну а что до вашей сестры, то, по-моему, не было человека, который не восхищался ею.
— Какая жалость, что никто из членов семьи Грантов не слышит ваших слов. — Тамара вздохнула.
— Надеюсь, вы не сочтете за дерзость, мисс Селинкорт, если я посоветую вам при встрече с герцогом Гранчестерским не ворошить старые обиды? — заметил мистер Лоусон. — По-моему, будет лучше, если вы постараетесь пробудить в нем интерес к трем осиротевшим детям и внушить мысль, что отныне забота о них становится его обязанностью.
— А что, если он откажется? — спросила Тамара. — Это ведь вполне возможно, если учесть, что речь идет о детях моей сестры.
— Не думаю, что герцог допустит, чтобы хоть кто-нибудь носящий имя Грант голодал, — возразил мистер Лоусон. — Как ни гневался старый герцог на лорда Рональда, он регулярно присылал ему денежное содержание в течение всех этих лет.
— Причем размер его не изменился с тех пор, как Рональд был студентом в Оксфорде! — презрительно фыркнула Тамара.
— Тем не менее сумма была весьма значительная, — наставительно заметил мистер Лоусон, — а ведь герцог мог бы оставить сына без гроша.
— Неужели вы ждете от меня благодарности? Напрасно! — отрезала Тамара. — Я ненавижу всю эту семью. А что касается нынешнего герцога, то все, что я о нем слышала…
Неожиданно она вскрикнула.