М у р а д (продолжая ходить по комнате). Ну что ты говоришь? Ну почему я должен погибнуть?..
С о л м а з (сквозь слезы). Потому, что ты неопытный, ты ничего, кроме своей работы, не знаешь. А чтобы начать такую жизнь, какую ты хочешь начать, надо быть подготовленным с детства… Ты десять лет сидел, как крот, за столом. Что ты знаешь о людях, в среду которых собираешься сунуться? Ты даже представления не имеешь о том, как они живут и чем занимаются! В тебе же нет подготовки к такой жизни, ты или сопьешься, или просто сойдешь на нет.
М у р а д (растерянно). Ну почему?!
В дверь просовывает голову м а с т е р. Подмигивает Мураду.
М а с т е р (громким шепотом). Все готово. Кто проверит?
М у р а д. Спасибо. (Жене.) Солмаз, ты посмотришь, как там?
С о л м а з (сдерживая слезы). Ничего я не хочу смотреть. (Мастеру.) Сколько мы вам должны?
М а с т е р. Да пустяки. В следующий раз сочтемся. (Снова подмигивает Мураду.)
М у р а д (сердится). Ну что за манера такая? Вы выполнили работу, скажите: сколько мы вам должны?
М а с т е р. Да мелочь какая-то… пять рублей.
М у р а д (лезет в карман). Вот, пожалуйста. Большое спасибо.
Мастер берет деньги. В комнату с книгой в руках входит его с ы н.
М а л ь ч и к (отцу). Мы уходим?
М а с т е р. Да, уходим. Больше работы нет.
М а л ь ч и к. Интересная книга.
М у р а д (машинально). Что это?
М а л ь ч и к (долго изучающе смотрит на Мурада, как бы оценивая, стоит ли ему отвечать). Петроний, «Сатирикон».
М у р а д. Тебе нравится Петроний?
М а л ь ч и к. Я еще не успел прочитать до конца. Тут еще Апулей. «Золотой осел». Его я читал много раз. Он у меня есть дома.
М у р а д. А Пушкина ты читал?
М а л ь ч и к. Да.
М а с т е р (с гордостью). У него целый шкаф книг.
М а л ь ч и к. Дайте мне дочитать эту книжку. А папа вам принесет назад.
М у р а д. Возьми, конечно.
М а л ь ч и к. А еще я люблю смотреть, как милиционеры регулируют движение.
М а с т е р. Я тоже люблю. Мы вместе с ним смотрим. На Коммунистической — угол Чкалова или проспект Кирова — угол Басина.
М у р а д (мальчику). Говорят, ты хорошо рисуешь?
М а л ь ч и к (с достоинством). Всем нравится.
М у р а д. А тебе?
М а л ь ч и к. Мне нравится рисовать.
М у р а д. Молодец. Правильно ответил! (Бросает взгляд на Солмаз.) В жизни надо делать то, что нравится, только то, что нравится. Тебе нравится рисовать? Рисуй… Рисуй что бы тебе ни говорили и ни советовали! Никого не слушайся. А не то загубишь свой талант. Поверь мне. И знай: чем лучше ты будешь рисовать, тем больше тебе будут советовать и объяснять. Особенно когда ты женишься. Ты маленький еще, но ведь рано или поздно ты же женишься? Правда ведь? Так вот, тогда тебе начнут давать особенно много советов. Ты даже представить себе не можешь, сколько тебе будут советовать. И не удивляйся, если тебя начнут уговаривать бросить рисовать. Временно, конечно. Не удивляйся. «Не надолго, — скажут они тебе, — совсем не надолго. Ты достаточно нарисовал и еще много нарисуешь в будущем, а пока хватит. Займись чем-нибудь более «серьезным», более «солидным». В их понимании, конечно. Ну, например, они могут предложить тебе вместо рисования стать футболистом. И докажут тебе, что это лучше: денег больше платят — раз, народу это больше нравится — два, квартиру дадут — три, машину купишь — четыре… Только ты им не верь! Ни в коем случае! Потому что потом, когда ты захочешь снова рисовать, окажется, что это очень трудно. Руки у тебя отвыкнут. В футбол же ты ногами будешь играть, вот руки и испортятся от безделья, И уже не смогут хорошо рисовать. Один мой знакомый чуть не погиб из-за этого. (Смотрит на Солмаз.) Он не рисовал, как ты, но тоже был художником в своем деле. И его убедили. Нашли другую работу, «получше». Тоже временную, как футбол, и тоже выгодную! И он поверил советам и бросил свое дело… А потом прошло несколько лет, и он начал привыкать к этой «временной» работе. А вокруг ему все говорили: «Вот и хорошо, вот и хорошо, видишь, какой ты умненький-послушненький, так и живи, выполняй то, что тебе говорят, получай за это денежки и ни о чем не думай». А так продолжалось долго, пока он не встретил одного человека, который ничего ему не сказал, ничего не посоветовал, но уже одним своим существованием на этом свете сделал так, что вдруг очнулся этот мой знакомый, как ото сна, оглянулся и видит: полжизни прошло на этой «временной» работе. Полжизни! И он понял, что дальше так продолжаться не может. И начал действовать. И делает сейчас все, чтобы опять заниматься своим любимым делом. Все!.. Поэтому ты рисуй и не слушайся ничьих советов. Понял?