— Наверняка я спугнул их, внезапно появившись и разоблачив всю шарашку.
— Вполне возможно. Кстати, там остались следы деятельности: куски изоленты, болты, красная разбитая лампа и куча всяких токсикоманских штучек. Хотя их нельзя связывать именно с боями в клетках.
— Нельзя.
— Но я оставил там слежку.
— За спиной у Форса?
— Я сказал, что вас избили именно в том месте и что, возможно, стоит держать его на контроле.
— И он клюнул?
— Да. Думаю, он говорил с кем-то из управления и теперь хочет показать, что что-то делает.
Стилтон сразу догадался с кем. «Она свой шанс не упустит», — думал Стилтон.
— Потом я связался с нашей молодежной группой. Они ничего не слышали об этом, но обещали послушать, что говорят вокруг.
— Хорошо.
В этот момент Стилтон забыл об осторожности. Он верил Янне Клинге. Настолько, что достал карту Стокгольма и развернул между ними:
— Видишь крестики?
— Да.
— Это места, где произошли нападения и убийство. Я пытался найти географическую закономерность.
— Нашли что-нибудь?
— Не между самими нападениями, но трое из жертв, включая Веру Ларссон, находились около торгового центра «Сёдерхалларна» и продавали газеты незадолго до избиений. Вот этот крестик.
Стилтон утаил тот факт, что на самом деле Вера не стояла там и не торговала в тот вечер: делал это он, а она пришла туда, и они ушли вместе.
— Так какова ваша теория? — спросил Клинга.
— Это не теория, а гипотеза. Возможно, парни выслеживают своих жертв именно у «Сёдерхалларна» и следуют за ними.
— А еще двое избитых — всего же их пять — там не стояли.
— Про одного я ничего не знаю, другой был в другом месте — около «Ринген» на Гётгатан.
— Это же недалеко от площади Медборйарплатсен.
— Да. К тому же он проходил мимо «Сёдерхалларна» по пути к «Ринген».
— То есть нам нужно установить дополнительное наблюдение за «Сёдерхалларна»?
— Может быть. Не я принимаю решения.
«Да, — думал Клинга. — Решения принимаю я или Форс». Клинга поймал себя на мысли, что хотел бы, чтобы Форс был похож на Стилтона. Был готов действовать.
Янне встал.
— Если появятся еще соображения, можете напрямую связываться со мной. Я собираюсь вести это дело немного в стороне.
В стороне от кого, было легко догадаться.
— Вот моя визитка, — сказал Клинга.
Стилтон взял карточку.
— Ну и, как мы уже говорили, пусть это останется между…
— Без проблем.
Клинга кивнул и пошел к двери. Уже выходя, он обернулся:
— Там было еще кое-что. В фильме, снятом у этого фургона, с избиением Веры Ларссон, есть кадры до нападения, сделанные ими через окошко… должно быть, вот это… на них голый мужчина занимается сексом с ней на вот этой койке.
— Да?
— Вы не знаете, кто это?
— Это был я.
Клинга вздрогнул. Стилтон смотрел ему прямо в глаза.
— Только между нами.
Клинга кивнул и вышел, едва не столкнувшись с необычайно воодушевленной Оливией Рённинг. Она бегло взглянула на него, вошла в фургон и захлопнула дверь.
— Кто это?
— Из муниципалитета.
— A-а. Знаешь, что это такое?
Оливия достала пакетик с заколкой.
— Заколка, — ответил Стилтон.
— Из Хасслевикарны! Найдена Уве Гардманом в тот же вечер, когда совершили убийство, у одного из следов преступников или жертвы!
Стилтон смотрел на пакетик.
— А почему он не отдал ее нам? Тогда, в восемьдесят седьмом?
— Вот этого я не знаю. Ему было всего девять, и он не знал, что она может представлять какую-то ценность. Он воспринимал ее просто как находку на берегу.
Стилтон потянулся за заколкой.
— На ней остался волос, — сообщила Оливия. — Черный.
Тут Стилтон понял, куда целился робот по имени Рённинг.
— ДНК?
— Да.
— Зачем?
— Если заколка принадлежала жертве, то смысла нет. А если кому-то другому?
— Она могла принадлежать кому-то из убийц?
— Да.
— Кому-то с заколкой?
— Ведь одной из них могла быть женщина.
— Нет никаких свидетельств, что там находилась еще одна женщина.
— Чьих свидетельств? Испуганного девятилетнего мальчика, сидевшего далеко, ночью? Он увидел несколько темных фигур и услышал крик женщины; ему показалось, что там было трое или четверо людей. Он не мог разглядеть, была ли там еще одна женщина. Ведь так?
— Опять ты подозреваешь Джеки Берглунд?
— Я этого не говорила.
Но подумала. И почувствовала. Одно только упоминание Стилтоном этого имени разбудило ярость, стучащую в голове у Оливии. У нее вдруг появились очень личные причины разобраться с Джеки Берглунд. Лифт и кот. Прежде всего кот.