Отразились в этой драме и настроения Лермонтова в период его пребывания в пансионе. В 5-м явлении первого действия Юрий в разговоре со своим товарищем Заруцким вспоминает те времена, когда лучшим для него было «размышление о людях», когда его занимала «прекрасная мечта земного общего братства» и когда при одном «названии свободы сердце вздрагивало и щеки покрывались живым румянцем».
Лермонтов дает резкую критику крепостного права; враждебное отношение к крепостническому строю и сочувствие к угнетенным проходят через всё произведение. Особенно характерны сцены, в которых изображены жестокость помещицы Марфы Ивановны Громовой и расправа ее с крепостными (см. д. I, явл. 1; д. II, явл. 1; д. V, явл. 7).
По антикрепостнической направленности «Menschen und Leidenschaften» и «Странный человек» близки драме В. Г. Белинского «Дмитрий Калинин», написанной в том же 1830 году. Обострение антикрепостнической темы в 1830–1831 годах было вызвано рядом событий — эпидемией холеры, крестьянскими бунтами. В эти годы острых политических событий написаны Лермонтовым «Menschen und Leidenschaften», «Странный человек», «Предсказание».
В пьесе Лермонтова проявилась романтическая литературная традиция, в частности, традиция немецкой драмы конца XVIII — начала XIX в. На это указывают и общая система драматического построения и самое название драмы, данное на немецком языке (ср. «Kaballe und Liebe» Шиллера, «Menschenhass und Reue» А. Коцебу и др.).
8-е явление пятого действия драмы из «Menschen und Leidenschaften» вошло в драму «Странный человек» (см. «Странный человек», сцена XI).
«Если жизнь тебя обманет» — стихотворение А. С. Пушкина, впервые напечатанное в 1825 г. в «Московском телеграфе», № 17.
«Смертный, мне ты подражай» — измененная цитата из стихотворения А. С. Пушкина «Гроб Анакреона» (Стихотворения Александра Пушкина. СПб., 1826). У Пушкина:
«Поверь мне, той страны нет краше и милее» — измененное заключительное двустишие из басни Крылова «Два голубя». У Крылова:
«Вудсток, или Всадник, Вальтера Скотта!». Речь идет о романе Вальтера Скотта «Вудсток, или Всадник. История кромвелевых времен» (ч. IV, гл. 1).
«Ведяху со Иисусом два злодея…». Цитата из Евангелия (От Луки, гл. 23, стихи 32–34).
«Горе вам, лицемеры…». Цитата из Евангелия (От Матфея, гл. 23, стихи 27–28).
«Дополняй те же вы меру злодеяния…». Цитата из Евангелия (От Матфея, гл. 23, стихи 32–33).
«Сего ради глаголю вам…». Цитата из Евангелия (От Марка, гл. 11, стихи 24–25).
«Философ истинный — счастливейший человек…». «Философ ~ знает, что он ничего не знает» — перефразировка слов, приписываемых Сократу.
«За месяц перед смертью твоей матери (еще тебе было 3 года), когда она сделалась очень больна, то начала подоз<ре>вать…». Слово «подозревать» печатается предположительно. В автографе: «подозвать».
«…рыбки попляшут на сковороде» — это же сравнение употреблено Крыловым в басне «Рыбьи пляски».
«…недвижна, как жена Лотова» — имеется в виду библейская легенда о превращении жены Лота в соляной столб во время гибели Содома.
Странный человек
Печатается по беловому автографу — ИРЛИ, оп. 1, № 19 (тетрадь XVIII), лл. 1—27.
Имеется черновой автограф — ИРЛИ, оп. 1, № 10 (тетрадь X), лл. 1—36. Здесь нет сцен IV и X, внесенных в текст драмы позже.
Черновой автограф отдельных сцен, внесенных в драму, содержится в тетради XI — ИРЛИ, оп. 1, № 11, лл. 21–22 об., 24 об. — 25 об.
Подробный пересказ «Странного человека» с публикацией большого количества отрывков по тексту тетради XVIII был напечатан в статье С. Д. Шестакова «Юношеские произведения Лермонтова» («Русский вестник», 1857, т. 9, июнь, кн. 1, стр. 317–336).
Впервые опубликовано в Соч. под ред. Дудышкина, т. II, стр. 197–282, по черновой рукописи тетради X, с внесением в текст сцен из тетради XI. Наиболее яркие антикрепостнические эпизоды из 2-го явления II действия (сцена IV в окончательном тексте пьесы) и 1-го явления III действия (сцена VII) исключены по цензурным соображениям.
Беловой текст драмы «Странный человек» по тетради XVIII впервые был опубликован полностью в книге «Юношеские драмы М. Ю, Лермонтова», изданной под ред. П. А. Ефремова (СПб., 1880, стр. 197–271).
Датируется 1831 годом. На обложке тетради Х рукой Лермонтова написано: «Странный человек. Романтическая драма. 1831 года. Кончена 17 июля. Москва». Однако в дальнейшем Лермонтов продолжал работу над драмой. В тетради XI, среди произведений, относящихся к августу—октябрю 1831 года, находятся две сцены и монолог Арбенина, которые Лермонтов решил ввести в драму дополнительно. Им предшествует запись, свидетельствующая о том, что поэт не переставал обдумывать свою драму: «memor: прибавить к „Странному человеку“ еще сцену, в которой читают [его] историю его детства, которая нечаянно попалась Белинскому». Возможно, что Лермонтов не включил рассказ о детстве Арбенина, решив ограничиться введением в «студенческую сцену» строф стихотворения «1831-го года июля 11 дня» («Душа моя, я помню, с детских лет чудесного искала…»).
Очевидно, во время работы над вставными сценами Лермонтов задумал разбить текст не на явления и действия, как это было в черновой рукописи, а на сцены. В тетради XI отрывок, ставший в окончательном варианте пьесы сценой IV, озаглавлен: «Еще сцена для „Странного человека“», а отрывок, ставший сценой X: «Сцена для „Странного человека“». После этого отрывка Лермонтов приписал: «Теперь кабинет Владимира и сцена из Меnschen und Leidenschaften», а затем на обороте листа поместил монолог Арбенина (под заголовком «Монолог»), созданный на основе монолога Юрия Волина из «Menschen und Leidenschaften» (действие V, явление 9). В измененном виде «монолог» из тетради XI вместе с текстом явления 8 действия V из «Menschen und Leidenschaften» вошел в текст «Странного человека», составив сцену XI.
Окончательно текст драмы «Странный человек» установился в то время, когда Лермонтов переписал ее в тетрадь XVIII — в октябре—декабре 1831 года. На обложке тетради XVIII, содержащей беловой текст драмы, Лермонтов написал: «Странный человек. Романтическая драма. Москва 1831 года».
В ходе работы над драмой Лермонтов усиливал в ней обличительные элементы. Он расширил изображение дворянского общества, богатство и праздная жизнь которого куплены «кровавыми слезами» крепостных крестьян.
Сцены, введенные Лермонтовым в текст драмы из тетради XI, имели значение не столько для развития действия, сколько для характеристики положения Владимира Арбенина в обществе. Сцены эти как бы предупреждают возможность восприятия Арбенина как действительно «странного человека», всеми не понятого мечтателя, не способного жить среди людей. В сцене IV показана любовь товарищей-студентов к Арбенину, в Х — сочувствие слуг герою и осуждение, которое они выражают Павлу Григорьевичу Арбенину — карьеристу, стяжателю и крепостнику, живущему по законам высшего дворянского общества; в сцене XI изображается признательность и уважение, которое испытывает к гуманно настроенному ненавидящему крепостничество Владимиру Арбенину крепостной крестьянин-слуга.