Приглянулась? Самому не смешно?
— Без разницы, — бездушно проговорила, отворачивая голову, — и с фото делай что хочешь. Мне тоже без разницы…
Нет, ей было совсем НЕ без разницы! От одной мысли, что эти фотографии разлетятся по университету, и все будут тыкать в ней пальцами, у Кристины замирало дыхание. А если это дойдёт и до родителей…
Девушка закрыла глаза и поджала губы, прихватывая их острыми зубками.
— Как знаешь…
Стас до сих пор не понимал: почему она не потребовала доказательств? Почему не требует показать ей фотографии, которые он тогда сделал? Но сам он их показывать не станет. Иначе, как это будет выглядеть?
Посмотри, что у меня есть, Тина! Ну же, посмотри! Обрати на меня внимание! Я могу держать тебя за глотку, Тина! Ты что, не слышишь меня?
Пиздец. Это просто жалко…
Он покажет их только в том случае, если она попросит его об этом сама.
Стас невесомо коснулся кнопки, и Кристина услышала, как щёлкнули замки.
Вздохнула и дёрнула за рукоять.
Шаг… ноги были ватными. Она с трудом ощущала твёрдый асфальт под ногами. Одёрнула юбку и, закинув на плечо ремешок от сумки, отошла от машины. Зашагала, рассматривая впереди себя собственную тень, которая по мере её движения, сливалась с девушкой и неторопливо уползала ей за спину.
Иди ровно. Спину держи. Голову…
Не оглядывайся, Кристина. Просто иди.
Возвращаясь из пригорода, он совершенно не подумал о том, что встрянет в такую пробку! Стаса уже потряхивало от злости и, покосившись зеркало заднего обзора, он встретился с карими глазами своей "мачехи". У него даже мачехой назвать эту суку язык не поворачивался. Даже это надо заслужить.
А она… просто подстилка. Очередная отцовская подстилка, взявшая его за жабры чуть крепче, чем все предыдущие.
Какого хрена он вообще на это согласился? Почему только сейчас задумался о том, что мог просто отказаться? Почему не послал отца с его идиотской просьбой забрать Оксану? Если у неё руки и ноги из задницы — это только её проблемы.
Однако, они незаметно стали и его собственными.
Эта идиотка поймала несколько ям на дороге и стояла там, названивая Холодному старшему. Эвакуатор не ехал уже пару часов, а забрать её оттуда было некому. Кроме Стаса, конечно же…
— Закинешь меня по одному адресу, Стасик. Хорошо? — перехватив в зеркале его взгляд, Оксана тут же подала голос.
— Я тебе не такси, — отмахиваясь от неё, он опустил стекло, позволяя прохладе с улицы облизнуть его лицо, — высажу на въезде в город, а оттуда уже сама.
— В смысле: высадишь? — удивилась, сдвигаясь со своего места и фыркая, когда ремень не позволил её это сделать. Щёлкнула замком, отстёгиваясь, и приблизилась к парню. — То есть как: сама?
— Так, — он недовольно скривился и дёрнул головой, когда её пальцы, будто невзначай задели его шею, — у меня тоже есть дела. Мне некогда с тобой кататься. Вызовешь машину и поедешь по адресу самостоятельно…
— Насколько мне известно, отец просил тебя забрать меня и отвезти куда я попрошу, — ласково произнесла, убирая из своего голоса нотки претензии.
— Отец попросил забрать тебя. И всё. Просто, чтобы ты не тёрлась на трассе. Хотя, тебе не привыкать, наверное… — он не смог сдержаться. Ненависть к этой особе переходила дозволенные границы. Стас с трудом выносил её присутствие, не говоря уже о том, чтобы прийти ей на выручку.
Но последняя встреча с отцом, на удивление, закончилась дружеским рукопожатием. А это дорогого стоило. Впервые за долгое время они не выясняли отношений и не винили друг друга во всех проблемах. Они лишь обсудили предстоящую годовщину смерти матери и договорились вместе поехать к ней на кладбище. Стас взял на себя обязанность обновить оградку на её могиле, а так же привести в порядок слегка поехавшую плитку. И, возможно, только поэтому он сегодня согласился выручить отца. Точнее, его пассию. Жену, чёрт её возьми.
— Ну ты и паскуда, Стасик, — произнесла Оксана безжизненным голосом и, отодвинувшись, спиной вжалась в спинку сиденья.
— Угу, — кивнул, а затем потянулся в бардачок, вытаскивая оттуда сигареты и взглядом натыкаясь на несчастный кошелёк.
Зараза… не повелась. Отказалась от найдёныша, делая вид, что её это не заботит. Ну-ну…
Он, конечно же, не стал его выкидывать. Ещё пригодится.
А пока что он не терял надежды. И интереса. Даже наоборот: сама того не желая, рыжая подлила масла в огонь. Раздула угли. Допустила большую ошибку.
Не станет она плясать…
Ещё как станешь, Тина. Просто дай мне немного времени, и ты спляшешь любой танец по моему запросу.
С той их встречи прошло уже почти две недели. И он её не трогал. Даже не замечал. Почти.
Нет.
Просто дал ей время расслабиться. Позволил ей ненадолго утратить осторожность.
Залёг на дно. Чтобы хорошенько подумать, как действовать дальше. Да и самому понять, нужно ли ему это.
Оказалось, что нужно.
Потому что по истечении почти трёх недель, интерес не только не пропал. Он отнимал у него всё свободное время. Он довёл его до того, что при каждом перепихоне, Стас видел перед собой именно рыжую. Эту дрянь, посмевшую сказать, что у него не получится.
Усмехнувшись своим мыслям, парень покачал головой и засунул между губ сигарету. Опустил окно до самого конца и постарался не обращать внимание на то, как недовольно вздохнула на заднем сиденье Оксана.
Холодно.
И пусть.
Они добирались до города не меньше трёх часов. Он едва не озверел за это время. Учитывая тот факт, что компанию ему в эти часы составляла та, которую он на дух не переносит. И та, которую он считает виновной в смерти его матери. Считает. Просто доказать не может.
Как только они оказались в черте города, Стас высадил Оксану на ближайшей остановке. Пропустил мимо ушей её недовольство и надавил на газ. Наконец, избавил себя от паршивой компании, и расслабленно вздохнул. Сделал музыку погромче и отправился в кальянную, где его ждали Лёва и Никита.
— Ты там что, заблудился? — Спросил Никита, двигаясь по дивану и позволяя Стасу умаститься рядом.
— Местами, — бросил на низкий стол бумажник, пачку сигарет и телефон.
— Как оно? — Лёва протянул Стасу руку для приветствия, — долго ты…
— Не спрашивай, — на миг в башке повторился момент, когда Оксана якобы случайно задела его шею своими тонкими и холодными пальцами.
Это не впервые. Даже не так… это стало закономерностью. Стас уже не ведёт счёт её "случайным" прикосновениям, от которых ему блевать хотелось. И если по началу он не придавал этому значения, то со временем это изменилось. Подстилка.
— Так, а зачем она таскалась в ту дыру? — Никита подсунул Холодному стакан и кивнул на початую бутылку с вискарём.
Плевать… потом тачку заберёт.
— Понятия не имею. Это меня волнует в последнюю очередь.
Он и правда знать не хотел. Это не его дело. И не интересно. Всё, что касалось этой шкуры — было за пределами его интересов. Почти всё. Но сейчас не об этом.
— А Саня? — Стас плеснул в свой стакан виски. — Будет?
— Нет, — покачал головой Лёва. Казалось, что он чем-то озабочен. Задумчивый взгляд был устремлён в пустоту. А его зубы то и дело цепляли верхнюю губу.
— Всё нормально?
— М? — брови Лёвы дёрнулись, и он посмотрел на Холодного.
— В порядке всё, спрашиваю?
— В полном, — друг отсалютовал ему своим стаканом и выпил залпом всё, что в нём было.
Ну да… в полном. Оно и видно.
— Ты уже решил, что с днюхой делать будешь?
С днюхой?
Холодный подкатил глаза, замечая под потолком камеру, и ухмыльнулся, не сводя с неё глаз. В голове пронеслись мысли о предстоящем празднике, о котором он уже успел забыть. Почти через две недели.