— Нет, — уверенно произнесла и сложила руки на груди, отгораживаясь. — Ничего интересного.
— Ты поела? — спросил после недолгой паузы.
Хотя, и так знал, что поела. Он же не глухой. Прекрасно слышал, как она гремела кухне стульями и посудой. Слышал как хлопала дверцей. Наверняка, намеренно.
И ему это даже понравилось. Пусть.
И даже мысли не было о том, чтобы явиться на кухню. Потому что знал: заявись он туда, и её аппетит будет безвозвратно испорчен. А Стас действительно хотел, чтобы она поела.
— Ты же знаешь, что да, — взгляд Кристины остановился на руках Стаса. Не зная, куда их день, он подобно ей, сложил их на груди.
— Это хорошо, — кивнул и посмотрел на часы, — уже поздно.
Она могла бы согласиться с ним. Если бы сейчас была дома, а не в гостях. Сейчас ей казалось, что впереди неё просто ночь, а самая настоящая вечность. Которую ей надо как-то пережить.
— Стас, — думала, что решительно… но нет. Голос дрогнул. — У меня месячные, — провела кончиком языка по губам, нервно сглатывая. — Так что, я не думаю, что это хорошая идея…
— Это хорошая идея, Тина. — улыбнувшись, он сделал к девушке шаг. Один единственный. Но, кажется, в этот момент он услышал как подпрыгнуло в груди её сердце. — И если ты перестанешь себя накручивать, ты даже сможешь выспаться.
— Не уверена, — говорила твёрдо, но чувствовала, как густой и волокнистый туман медленно застилает взгляд. Это… слёзы? Ну, нет.
— Спорить — это последнее, чего бы мне сейчас хотелось, — ещё один шаг. Не сдержался, и всё ещё его рука неторопливо оторвалась от груди и поднялась к её лицу. Наслаждаясь моментом, он поймал маленькую прядь на её виске и заправил ту за ухо. — Выбор не так уж сложен, Тина. Спорить, чтобы испортить этот вечер нам обоим. Или просто лечь спать. Просто. Лечь. Спать. Окей?
Глава 61
Его разбудило лёгкое и приятное покалывание на кончиках пальцев. Медленно разодрав глаза, Стас несколько секунд соображал, где он находится. А увидев в темноте очертания собственной спальни, удовлетворённо вздохнул. Шевельнул рукой, ощущая под своей ладонью горячую и нежную кожу.
Тина.
И как он мог забыть?
На секунду подумал: приснилось?
А потом осторожно повернулся на блок, чтобы можно было спокойно рассмотреть ту, что лежала рядом. Спрятав лицо за согнутой в локте рукой, она всё ещё спала. А ведь так противилась, когда он настоятельно припирал её к постели. Фактически загонял в угол, насмехаясь над тем, как она мечется между "не хочу" и "должна".
Но выбора ведь не было. Уговор есть уговор. Не детский спор, а что-то на взрослом. Что-то, что касается жизни человека. В данном случае: Артёма. И как бы Стас к нему не относится, нужно отдать ему должное: не случись того, что случилось… Тина вряд ли находилась бы сейчас здесь.
Сглотнув накопившуюся слюну, Стас придвинулся ближе к девушке. Не заметив, как дрогнули ресницы, плотнее обвил её талию. Ещё ближе. На несколько секунд взгляд застыл на её обворожительных веснушках. У него никогда не было девушек с веснушками. Да и рыжих, в общем-то, тоже.
Он даже не обратил внимание на то, как она напряглась в тот момент, когда его пальцы скользнули под её водолазку.
Перед тем как лечь в постель, Тина отказалась от пижамы, которую он ей предлагал. Осталась в своих джинсах (до ужаса тесных) и в водолазке.
Стас же, напротив: с удовольствием скинул с себя и водолазку, и штаны, и носки. Забрался на кровать в одних боксерах и, развернув одеяло, настойчивым взглядом пригласил её лечь рядом.
Зубами скрипела, но умастилась слева от него. И тут же повернулась к нему спиной, поджимая колени и тихо выдыхая.
Не спрашивая её разрешения, парень сдвинулся и, обхватив Тину, протащил её по кровати, чтобы грудью прижаться к хрупкой спине.
— Стас! — тихо прошипела и пальцами впилась в его предплечье в попытке освободиться.
— Спи. — Так же тихо. И так же настойчиво.
Заснул почти мгновенно. Чего не скажешь о ней. Сон не шёл. Сколько бы не уговаривала себя, стоило ей закрыть глаза, и сердце заходилось в бешеном ритме. Под веками плясали образы, и тот вечер, когда он "просто зашёл на чай".
Затёкшее тело молило её перевернуться. Но опасение разбудить Холодного было сильнее. И, возможно, прошло не менее двух часов, прежде чем потяжелевшие веки всё же сомкнулись.
Проснувшись, Стас даже не стал смотреть на часы. Ещё только светало, а значит довольно рано. Да он, собственно, никуда и не спешил.
Его губы дрогнули в лёгкой улыбке, когда под подушечками пальцев проступили мурашки.
Проснулась?
— Тина? — позвал её, но рыжая молчала.
И тогда он нежно обвёл её пупок, скользя выше и буквально пересчитывая её тонкие рёбра. И почувствовал в тот же миг, как Кристина вздрогнула и рвано выдохнула.
— Хочу тебя, — срывается с его губ и, резко поднявшись, Стас перекатывается с бока, оказываясь сверху и прижимая девчонку своим весом к матрасу.
Она распахивает глаза. Смотрит на него так, словно её ночной кошмар явился перед ней в своём физическом обличье. Руки тут же протискиваются между их телами. Тина сжимает губы и пытается оттолкнуть, но Стаса, судя по усмешке, не особо это волнует.
— Стас, не надо! — шёпотом, но так громко. Будто эти слова рвались наружу несколько часов, и только сейчас нашли выход.
— Давай без этого, — его брови сдвинулись к переносице, — Тина, у нас договор.
Если честно, то его уже тошнило от этого слова: договор. Повторять его из раза в раз совсем не хотелось.
— Ты не можешь делать это снова и снова! — он заметил, как на её лбу набухла венка. Злость. Отчаяние. Безысходность.
— Что именно? — качнул головой, — не сопротивляйся. И увидишь, что всё может быть иначе.
Открыв рот, Кристина с хрипом выдохнула. Не найдясь, что ответить, только сильнее сжала пальцы на его плечах, чувствуя как ногти уходят под его кожу.
— У меня меся…
— У тебя нет никаких месячных, Тина, — произнёс, раздувая ноздри и делая вид, что не чувствует боли от её острых ногтей, вонзившихся ему в плечи. — Я же не дурак…
Конечно, только дурак не обратит внимание на то, что девчонка с менструацией ни разу не посетила уборную. Это по меньшей мере, странно. И не логично.
— Ты…
— Больно будет только в том случае, если ты сама этого захочешь, — склонившись к её лицу, он невесомо коснулся дрожащих губ своими, и услышал тихий всхлип.
Рука, что была под водолазкой, снова пришла в движение. Не отрывая глаз от её подрагивающих губ, он обвёл горячей ладонью тёплый живот, рисуя на нём незамысловатый узор, и снова наклонился. Громко втянул воздух возле её шеи и что-то пробормотал.
Опустил таз, вжимаясь эрекцией между её ног и едва не зарычал от подступающего удовольствия. Пульсация в члене становилась почти невыносимой.
А на кончике языка зудели слова: ты мне должна, Рыжая.
Чушь собачья. Но ему необходимо было хоть какое-то оправдание.
Толкнувшись вперёд, положил вторую руку ей на шею и слегка надавил, вынуждая Кристину задрать голову и приоткрыть рот. Вот так… очень соблазнительно.
— Просто расслабься, — шепнул, и через секунду его язык нарисовал влажную дорожку от пульсирующей венки на шее к острому и слегка дрожащему подбородку. — Будет хорошо.
Вслушиваясь в прерывистое дыхание, стянул с длинных и шелковистых волос резинку и, наконец, запустил в них свои пальцы. Зарываясь в мягких локонах и несильно натягивая у корней.
Снова и снова плавно толкаясь между её ног и понимая, что долго он так не продержится.
А она?
Кристина, кажется, продолжала какой-то лепет про то, что он не может так поступать. Про то, как ему это всё аукнется. Про то, как ненавидит его и прочее. Но, словно оттаяв, совсем немного расслабила руки и её ногти уже не с такой силой вонзались в него. Наверное. Или же он просто привык. Просто уже ничего не чувствовал. Все чувства были сосредоточены в другом месте.