— Нет, сынок, не для этого. Я собираюсь поделиться с тобой кое-чем, что известно только самым высокопоставленным членам моей стаи, им и членам семей оборотней, вовлеченных в это.
Берн подался вперед в своем кресле.
— Что-то не так, — это было утверждение, а не вопрос.
— Ужасно жаль. Двое наших щенков были похищены.
Берн сидел ошеломленный.
— Как? Когда?
— Как, мы не знаем. Их забрали из собственных кроватей глубокой ночью. Ни следа, ни запаха, ничего. Как будто они растворились в воздухе. Один похищен месяц назад, другой две недели назад. Мы усилили ночные патрули, сделали все, что могли, но не нашли никаких следов детей. — Бастиан посмотрел на ковер на полу, его возраст и вес его положения в стае отразились на его лице. Печаль омрачала патрицианские черты его лица, и лишь на мгновение он выглядел побежденным. Затем решимость преодолела усталость. — Я найду этих детей, но боюсь, что мне понадобится помощь. Такому, как я, нелегко просить о помощи, — Бастиан пристально посмотрел на Берна. — Я прошу союза с кланом Ханни-Корнерс. Буду кровно связан с тобой. Встану с тобой против всех врагов, если ты сделаешь то же самое для меня.
Все, что Берн мог сделать, держать рот закрытым от неожиданного и счастливого удачного предложения Альфы. У Берна появилось чувство, что он знает, кто украл детей, и им понадобится вся помощь, чтобы защитить клан и стаю, если люди нацелятся на их потомство.
Берн глубоко вздохнул.
— Для меня большая честь, что ты решился на такой союз, Бастиан. Мне придется обсудить это с моим кланом, но думаю, что идея имеет смысл. Была группа отдыхающих в лесу за пределами Хани-Корнерс. Мы считаем, что они могут быть охотниками. Думаешь, они могли похитить твоих щенков?
Бастиан кивнул.
— Я не знаю, были ли это те люди, но верю, что это охотники, которые забрали детей. Я слышал слухи об этом в других стаях в Теннесси и Луизиане. Не только дети, но и оборотни всех возрастов исчезают. Также продолжаются эксперименты.
— Боже, почему они не могут просто оставить нас в покое? Что мы им сделали?
— Не то, что мы сделали, мой друг. То, кем мы являемся. Они хотят того, что есть у нас, свободы от болезней, долгой жизни, силы. Люди могут быть жадными, эгоистичными существами, — сказал Бастиан с грустной улыбкой.
— Ты слишком много повидал в своей жизни, не так ли, друг мой?
— Иногда мне кажется, что да. Есть еще одна вещь, которую я должен сказать тебе, прежде чем ты обсудишь перспективу Союза в своем клане. У меня есть враги.
Берн засмеялся.
— А разве не все мы враждуем?
— Нет, ты меня неправильно понял. Альфа с севера, Сергей, хочет бросить мне вызов. Он думает, что я старый и слабый, — Бастиан улыбнулся. — Он, конечно, неправ, но все же он… как ты бы сказал, играет с огнем, — Бастиан засмеялся. — Я подумал, что ты должен знать об угрозе.
Берн кивнул.
— Ты благородный волк, Себастьян Вон Дрейк, — он выпил остатки коньяка. — А теперь давай присоединимся к нашим милым дамам под лунным светом.
— Я не могу придумать ничего, что бы мне понравилось больше, — Бастиан встал и похлопал его по плечу. Хотя их союз еще не был по-настоящему сформирован в формальном смысле, связь между ними определенно установлена.
Двое мужчин вышли на залитый лунным светом внутренний дворик и обнаружили Дженну, Элис, Мартина, Антона и еще нескольких человек, сидящих в прекрасной плетеной мебели и наслаждающихся свежим осенним вечером. Тихий разговор дошел до ушей Берна, сладкий голос Дженны был для него яснее всех остальных. Рассказывающей Элис о ее классе в детском саду.
Берн подошел к ней сзади и положил руки ей на плечи, наклонившись, чтобы поцеловать в щеку.
— Ты скучала по мне, малышка?
Дженна провела рукой по его бороде, зарываясь пальцами в волосы и притянув его ближе.
— Всегда, дорогой. Разве здесь сегодня не чудесно? Садись с нами, — Берн поднял ее со стула и усадил к себе на колени, одним движением. Дженна засмеялась, уткнувшись носом ему в шею и шепча на ухо. — Все в порядке?
Он кивнул и прошептал в ответ.
— Нас слышат, помнишь?
— Нет, черт возьми, я все время забываю, — она хихикнула. Прижимаясь лицом к его плечу.
— Вам пора снять комнату? — Подразнила Элис. — Хватит уже праздника любви. Мы только что поужинали, ради всего святого.
Бастиан стоял рядом со стулом Элис, а Берн наблюдал за игрой между ними. Бастиан был таким строгим и сдержанным, смотря на Элис.
— Тебе удобно, Алисия? — Спросил он.
Она подняла глаза, на мгновение лишившись дара речи.
— Мой папа называл меня так, — сказала она с задумчивой улыбкой. — Мои родители приехали в Америку из Польши, когда мне было семь, он был единственным, кто называл меня Алисией.