А потому директор кафе сам лично зорко следил, за тем, чтобы важному посетителю, и его не менее важной подруге, здесь было уютно. Он напоминал охотничью собаку, вставшую в стойку на крупную дичь — и хочется угодить, и боязно помешать. Из-за его спины, словно сурки из нор, испуганно выглядывали администратор и официант.
Звучала приятная тихая музыка — что-то из классики, как любила Анжелика.
На столике стояла начатая бутылка прекрасного сухого вина, и две серебряные вазочки с мороженым. Плетеная из лозы корзинка с фруктами. Шоколад. Конфеты.
Анжелика в задумчивости легонько трогала ложечкой мороженое, и с некоторой снисходительностью несла какую-то милую девичью ересь:
— Игорь, любовь это прекрасное чувство, но это только прелюдия для самого важного — брака.
Анжелика училась в консерватории, поэтому, как все люди, считающие себя творческими личностями, выражалась несколько высокопарно.
— С милым и в шалаше рай. Но меня добрачные половые отношения не интересуют. Это для дурочек из бедных, которым все равно одна дорога — на панель. Мы же новая русская аристократия, а потому у нас и отношения должны быть другие, лично я хочу, чтобы мой муж был уверен, что мои дети, это и его дети. Мои подруги в Америке считают, что в России пора вводить строгие правила этикета, и тех, кто их не соблюдает, надо держать подальше от общества. Мы избранные богом!
Игорь едва заметно усмехнулся и мягко возразил:
— Анжела, но наши отцы не потомки князей. Они были обычными бандитами… Нет — удачными бандитами. Мой отец, только года два назад научился пользоваться ножом и вилкой, и говорить без мата. Да и твой ушел не дальше.
— Ну и что! — Горячо возразила Анжелика. — Кто-то же должен быть первым. Княжеские и царские династии создавали такие же разбойники. Наши отцы по воспитанию еще бандиты, но мы уже другие. Ты учился в Англии, я учусь в Америке музыке и экономике. Мы учимся не для того, чтобы этим зарабатывать себе на жизнь, а потому что нам так хочется. А наши дети будут уже потомственными аристократами.
— Анжела, ты слишком много читала Макиавелли и Ницше, — продолжая иронически улыбаться, намекнул Игорь.
В глазах Анжелики мелькнуло удивление.
— Что?
Игорь сообразил, что она не поняла его намек, и возможно о философских теориях Макиавелли и Ницше даже не слышала.
И Игорь, скептически и чуть насмешливо начал пояснять:
— Теорию взаимоотношений классов объясняешь ты очень наглядно. Но не стоит все это так преувеличивать, — даже недавняя история показывает, что в России все недолговечно, и особенно богатства. Поэтому для начала тебе следовало бы внимательнее прочитать Библию. А уж затем Карла Маркса.
Игорь сделал многозначительную паузу, но Анжелика пропустила его слова мимо ушей, и продолжила дальше развивать свои мысли. Она говорила мило, и в ее голосе чувствовалась какая-то убежденность, что Игорь не стал ее больше перебивать.
Постепенно, слушая ее рассуждения, он, как ему показалось, начинал ее понимать.
Игорь был знаком с подругами Анжелики, такими же дочками богатых папаш, недавно еще бывших ворами и бандитами.
Многие из этих, украшенных золотом и бриллиантами и отлакированных до блеска, девочек еще помнили скромную жизнь в малогабаритных «хрущобах». Сидели за одними партами с бедняками. Они были такими же, как и другие. Они знали, каким образом их отцами было приобретено богатство. Теперь, налакомившись дарами из рога изобилия, они панически боялись вернуться в прошлое.
Поэтому они и старались покрепче забыть свое прошлое. Одни прожигали жизнь, устраивали оргии и бесчинства — безнаказанность и вседозволенность свела их с ума. Они словно жили последний день — они знали, что не могли всё съесть, поэтому пытались хотя бы надкусить и изгадить.
Другие, которые поумнее и похитрее, страстно желали придать украденному богатству пристойный вид.
Этим девочкам и мальчикам хотелось казаться совсем другими, им хотелось вести свою родословную от богов, поэтому под свои желания они и выдумывали внешне глупые, но имеющие глубокий тайный смысл, теории.
Игорь же ко всему этому относился равнодушно, — основную часть капитала отец держал за границей, — это надежно. А пытаться представлять себя больше, чем есть, Игорю было незачем. Его путь был ясен — он единственный наследник отца, и, приобщившись к делу под крылом отца, через несколько лет станет всем управлять. Так чего же суетиться?