- Ваша команда выигрывает каждый день?
- Почти. А позавчера был день рождения моего сокурсника. Отказывать… не комильфо. К тому же нужно соблюдать баланс.
Деймон нахмурился. Мукуро вздохнул.
- У тебя есть примерный сыночек, а для баланса нужен я – разгильдяй и заводила. Ты что фильмы не смотришь?
- У меня нет на них времени. Я работаю, между прочим, и зарабатываю деньги, которые ты тратишь на полную чушь.
- Ну находится же время спать со всякими телохранителями.
- Мукуро. Я взрослый человек и имею право. Когда ты сам станешь зарабатывать себе на жизнь, тогда я тебе и слова против не скажу. Но пока ты на моем иждивении, будь добр жить по моим правилам. А то ведь и правда, примерный сын у меня есть.
- Серьезно? Тсуна? Мелкий сопляк, который и слова без заикания не произнесет?
- Мукуро. Вы братья, что это за отношение? – Деймон вздохнул и потер переносицу. – И вот, полюбуйся. – он покопался в папке с надписью «Проблемы» и протянул сыну лист бумаги.
Мукуро приподнялся, потягиваясь за бумагой, и непонимающе уставился на содержимое. Что за бред? Тест – 31 балл?
- Что это?
- Это я у тебя хочу спросить, что это? – парировал Деймон, подходя к нему и заглядывая в испещренный красной пастой тест. – Я трачу столько денег на твое образование, отстегиваю взятки, чтобы тебя не отчислили за прогулы, а ты… ведешь себя как ребенок.
- Даже учитывая воспитание нынешних детей, я не уверен в том, что они ведут такой же образ жизни, как я. – пробормотал Мукуро, продолжая изучать свою работу. – Это не я писал.
- А кто? Твой полный тезка? Ох, ничего себе, смотри, и почерк как у тебя. Слушай, а может у тебя появился фанат, косящий под тебя? Что за нелепые отговорки?
- Это не отговорка. – Мукуро ткнул пальцем в пример. – Я уверен, что выбрал здесь другой вариант. Я знаю это, потому что долго ломал голову над решением. – Деймон скептически смотрел на него и молчал. – Я не вру. Я, может, и прогуливаю пары, не особо корплю над учебниками, но я всегда, всегда сдаю экзамены и тесты на сто баллов. Эй, ты же меня знаешь.
- Да. И я знаю, почему ты так внезапно скатился. Это из-за того, что я усыновил Тсуну?
- Что? Нет! Это тут вообще ни при чем. То есть, да, я его терпеть не могу, потому что он мелкий засранец и подхалим, но… Меня подставляют, папа. Представляешь?
- Ага. И перегаром на тебя надышали, чтобы скомпрометировать? – Деймон сел в свое кресло и снова взялся за бумаги. – Мукуро, я поставил лимит на твою кредитку.
- Ну хватит, это уже избито и предсказуемо. Тебе легче поверить кому-то левому, чем мне? Хорошо, делай, как знаешь.
- Я верю фактам, сынок, а они говорят против тебя.
Мукуро рассмеялся, словно услышал шутку столетия и вышел из кабинета, не забыв пафосно хлопнуть тяжелой дверью.
- Можете идти и заняться с ним сексом. Он как раз в настроении. – сказал он Алауди, проходя мимо него.
- Спасибо за совет, я обязательно ему последую.
Мукуро открыл рот, собираясь пошутить насчет дружной мужской семьи, но хлопнула входная дверь, и послышался дикий топот на лестнице.
- Мукуро! Мукуро, декан сказал, что отчислит тебя, если ты пропустишь еще хоть одну пару! Ой. – Тсуна, запыхавшись, растерянно застыл перед ними и переводил взгляд с одного на другого. – Прости, я думал, что… Эмм, добрый день, Алауди-сан. Привет, братик.
Мукуро скривился.
- Добро пожаловать домой, –кивнул Алауди и посмотрел на Мукуро. – Деймон захочет узнать о таком событии. Хотя стоило бы уже привыкнуть. – Он пожал плечами и двинулся дальше по коридору.
- Горько, когда даже родная мать готова тебя сдать! – крикнул ему вслед Мукуро и получил в ответ средний палец. - Какая невоспитанная женщина, – негодующе воскликнул он и повернулся к своему «брату». – Спасибо, что сдал, Тсунаеши. Но, признаю, ты хороший актер. Чего ты добиваешься? Вряд ли отец от меня откажется, не думаю, что тебе обломится что-то.
- О чем ты, братик? – Тсуна улыбнулся, достаточно робко, достаточно смущенно и непонимающе, чтобы заставить поверить в игру. Но Мукуро прекрасно понимал, что из себя представляет этот милый одуванчик.
- Еще раз назовешь меня так, и я сверну тебе твою тощую шею.
- Вряд ли хватит сил, Мукуро-кун. – Тсуна пожал плечами.
- Это мы еще посмотрим.
Мукуро не собирался отказываться от своей вольготной жизни. Он видел себя в будущем каким-нибудь политиком или даже владельцем отцовской компании, но это было в планах. Дале-е-еких планах. Сейчас же он намерен продолжать веселиться и радоваться жизни, и никакие Тсуны и ему подобные ничего не смогут с этим поделать. Не с тем связался.
========== В никуда ==========
Когда в семье появился мелкий пугливый пацан с растрепанными волосами и непривычными для японца огромными зашуганными глазами, Мукуро сразу понял, что ничего хорошего из этого не выйдет. Так и оказалось. Но только для него одного.
Тсуна быстро завоевал расположение всех людей в особняке без исключения, от горничной до самого Алауди, сердце которого, как искренне считал Мукуро, покрыто пуленепробиваемым камнем. Сначала он просто раздражал. Его испуганные вскрики, дурацкая боязнь темноты и бегающие от смущения глаза жутко действовали на нервы. Нет, Мукуро не ревновал его к отцу, хотя предпосылки к этому были, и немалые. Деймон, совсем отчаявшийся добиться от родного сына хоть какой-то целеустремленности и благоразумия, нашел недостающие качества в приемном. И ведь правда, Тсуна был пай-мальчиком: неплохо учился, вежливо обращался к старшим, был неприхотлив, добр и ласков абсолютно ко всем и, к тому же, не имел никаких дурных привычек, в отличие от того же Мукуро, нередко приходившего домой подшофе и злоупотреблявшего банковской картой с неограниченным кредитом. Мукуро не юлил и всегда делал все в открытую, не скрывая ничего от отца. Может быть, тот и хотел не знать многое, но Мукуро предпочитал сохранять их семейные отношения чистыми и незамутненными от лжи, как бы цинично это не звучало. Отец верил ему, действительно верил, не одобрял его поступки, отчитывал и наказывал, но верил всегда, умело вычленяя из сказанного, где шутка, а где правда.
Труднее стало, когда этот шкет поселился в их уютном доме.
Первое время было вполне спокойно: Тсуна привыкал к новой обстановке, к новому окружению, Деймон беспрестанно умилялся, а Мукуро тихонько злился, но молчал, зная, как много значит для него этот мальчик. Чуть позже появились некоторые проблемы. Тсуна, как бы невзначай, рассказывал о прогулах Мукуро, о недовольстве декана, делая вид, что оговорился или не знал, что в комнате находится отец или Алауди; пропадали деньги с карточки; однажды в спальне Мукуро нашли пакет с травой, и так происходило все чаще и чаще. Деймон сваливал все на то, что Мукуро ревнует его к приемному ребенку, поэтому некоторое время не обращал на все это внимания, решив позволить «ребенку» перебеситься. А потом он взорвался. Мукуро пытался доказать, что это не его рук дело, что о ревности (ха-ха) речи быть не может, но его слова бились о стену, лишь еще больше выводя отца из себя. Позднее Мукуро научился также игнорировать все нападки и несправедливые обвинения и дал себе волю: раз его наказывают ни за что, то теперь пусть будет хотя бы не так обидно.
А потом он узнал о другом Тсуне. О хитрой, двуличной, мерзкой твари. Это произошло, когда Мукуро собственными глазами увидел, как этот засранец прячет в карман его карточку. Тсуна не стал отпираться: прямо и спокойно признался во всем, будто говорил о какой-то обыденной мелочи. Мукуро его ударил. Так сильно, что у него пошла носом кровь. Вот с тех пор отец стал более дотошен и строг, а Тсуна перестал скрывать свое истинное лицо от Мукуро.
- Такая история наших отношений, – закончил Мукуро и откинулся на спинку кресла.
- Какой восхитительный бред, – аплодировал ему Алауди и поднялся со стола, на котором сидел. – Ты просто новая Стефани Майер - восходящая звезда слюнявых подростков и полное ничтожество для древних старух! Только не забудь упомянуть в конце о том, что вы, держась за ручки, вместе ушли в закат.