Однако Люсьен этот вариант решительно отверг и попросил рассказать обо всем Элигосу. Сит не хотел этого делать, но отказать другу не смог.
Узнав о беде, Элигос пришел в ярость и громогласно проклял Бога, без которого, был уверен он, тут не обошлось. Герцог и мысли не допускал, что у него заберут Люсьена. Поэтому он велел своим подчиненным облегчить страдания юноши. Инквизитор с изумлением наблюдал, как тот буквально засыпает под пытками. И, конечно, велел пытать усерднее.
В результате Люсьен умер. Его душа, как и хотел Элигос, отправилась в Преисподнюю.
7
— Ничего себе история… — пробормотала я. — Но вначале ты говорил, что Элигос загрустил. Почему тогда? Он ведь получил, что хотел?
— Не совсем. У вас, людей, есть тело и есть душа. Но есть еще кое-что. Сознание.
— То есть?
— Сознание, то, как вы мыслите, ваши воспоминания и опыт, — объяснил Сит. — После смерти тело, душа и сознание человека разделяются. Тело обращается в прах, душа отправляется в Преисподнюю, Чистилище или на Небеса. В некоторых исключительных случаях душу и сознание снова соединяют, но чаще всего сознание остается в Лимбе и со временем распадается. Душа Люсьена оказалась в Преисподней, да. Но это уже не был прежний Люсьен. Его сознание Элигос перехватить не успел — его разбили, чтобы не наделало бед.
— Сознание можно разбить? — усомнилась я.
— Да, причем иногда и при жизни. Но чаще это делают после смерти. Так случилось и с Люсьеном. Появился ангел и разбил его сознание.
— Подожди, — запуталась я. — Ангелы, кажется, однозначно хорошие?
Сит кивнул.
— Когда они разбивают человеческое сознание — это не акт зла. Сознанию, по сути, все равно, оно не способно чувствовать. Но стать источником неприятностей может вполне. Ни для кого не было секретом, что Элигос планировал снова совместить душу Люсьена с его сознанием. Думаю, наверху решили, что это уже чересчур. Для человека нет ничего хуже, чем оказаться в Преисподней с ясным умом.
— Значит, Люсьена в некотором роде уберегли?
— Похоже на то. Периодически такое случается, иногда по непонятным причинам. Сознания разбивают, и всюду оседают осколки. Когда вы видите то, что называете привидениями, обычно это именно осколки, обрывки чьих-то мыслей и воспоминаний. Некоторые люди уверены, что у них были прошлые жизни — но это не так. Просто в них случайно оказались осколки чужого сознания. Им кажется, это их собственные воспоминания. На самом деле нет. Это обрывки людей, умерших давным-давно.
— Довольно жутко, — поежилась я. — И что случилось дальше?
— Элигос долго тосковал, затем стал являться людям. Он надеялся, что найдет кого-то, кто заменит Люсьена и потешит его самолюбие. Но ничего не вышло — люди, как и прежде, просто сходили с ума от ужаса. Вскоре Элигос вернулся в Преисподнюю и больше ее не покидал. Он ничего не хотел делать… Но теперь задался безумной целью собрать все осколки сознания Люсьена. Поэтому я здесь.
Я вдруг похолодела. Сит подтвердил мою догадку:
— Один из осколков находится в тебе.
— Точно? — залепетала я. — Ты уверен? Я как-то никогда не чувствовала себя парнем из французской средневековой деревни. Честное слово.
— И не должна. Это ведь всего лишь небольшой осколок… Знаешь что? — Сит вдруг призадумался. — Я бы мог показать тебе его, хочешь?
— Ну, давай, — ответила я, не понимания толком, что это значит.
— Только тебе нужно лечь.
Наверное, выражение моего лица сильно изменилось. Во всяком случае, Сит спешно пустился в объяснения:
— Просто ты ненадолго потеряешь сознание. Это не страшно и не больно. На короткое время мы окажемся в другом месте. Как если бы нам приснился сон.
— Ладно. Сегодня было достаточно безумств, почему бы не испытать еще одно, — проворчала я, вставая из-за стола.
На самом деле у моего согласия была определенная причина: мне отчаянно хотелось увидеть нечто необычное. Страшное происшествие в тупике немного выветрилось, и после мирного рассказа на теплой кухне, почти сказки, разум страстно требовал новых подтверждений того, что все взаправду, и Сит настоящий демон. Поверить в последнее было сложнее всего. Парня милее мне встречать еще не приходилось. Пытался образумить Люсьена, помог мне… И, вдобавок ко всему этому, пил безвкусный чай исключительно ради моего удобства.
Мы перешли в комнату, я прилегла на диван, чувствуя себя пациентом в больнице. Сит сел на пол и взял меня за руку. Его ладонь была теплой. Мое сердце так гулко забилось, что я даже испугалась — вдруг услышит.
— Успокойся. Расслабься.
Неужели и правда услышал?