Бирюза, как всегда, осталась безучастна.
Спустя долгую минуту поисков, на ладони девушки засветился хрустальный шарик, озаряя помещение, в котором мы оказались, холодным сиянием.
— Здесь рядом, за троном и деревом, есть узкая тропа, уходящая наверх. Не знаю есть ли там другой спуск, но врагов я там не чую.
— А если тупик?
— Может, и тупик. Увидим.
Больше спорить Нео не стала. Да и какие могут быть споры с удаляющейся спиной, грозящей оставить ее одну в сером мраке?
Создавалось впечатление, что по приближении к скрытой в тумане тропинки серость становилась только гуще. Его серые клубы не позволяли даже увидеть собственную вытянутую вперед руку. Но для нас с кристаллидом это не было проблемой. Временами я и вовсе закрывал глаза, чтобы лучше слышать окрестности.
В один из таких моментов, в третий раз споткнувшись, Неонора ухватила меня за уголок хоори и умоляюще посмотрела так, будто возмутившись этому я тут же обреку ее на страшную смерть. Может, так оно и было, судя по далеким визгам не пытавшихся прятаться чихар и приближавшимся ударам лап гиганта. Но волшебница этого знать, разумеется, не могла.
Вокруг нас не было ничего, кроме безграничной серости, окружавшей маленький проглядываемый участок земли вокруг нас. Ровно столько, чтобы не зашибиться о самые большие кочки и не шагнуть в пропасть. Последнее вскоре стало особенно актуально, когда по правую руку от узкой тропы появился обрыв.
Бирюза, к счастью, и здесь проявила достаточно самостоятельности, и легко шла замыкающей, не обращая никакого внимания на наши проблемы. Для нее никакого тумана, может, и не существовало вовсе. Кто знает, как кристаллиды воспринимают мир?
— Ай! М-мать! Ой, прости, Лин. — Неонора коротко взвизгнула, но к счастью, на сей раз звук утонул в серой взвеси.
Прямо перед нами из тумана, по левую сторону от тропы, был насажен череп. При чем утратив лицо и внутреннее наполнение, он однако сохранил волосы. Какой-то безумец аккуратно извлек все, оставив лишь по-прежнему плотно сидящий на месте скальп. Но этим он не удовольствовался, потому как добавил в композицию две отрубленные кисти, плотно пришитые серебристой нитью к глазам, будто мертвец не желает видеть идущих.
— Чихары едят разумных? — в пол голоса спросил я.
— Чихары едят все. По крайней мере, красные. Серых я видела впервые.
На этом короткий диалог закончился, и волшебница продолжила крутить в голове недобрые мысли, а я — тщательно вслушиваться в тишину перед собой.
Когда из серости выехала вторая голова, мы сделали небольшой привал, и я начал заново усиленно прослушивать местность вокруг в звериной форме. Но никаких изменений так и не обнаружил. Пространство вокруг оставалось безмолвно.
— … не может это быть человеком. Да и зверем тоже не может…
— Что? — переспросила чародейка.
— Так говорили на рынке про маньяка из серых земель.
— Боги. Ты думаешь это…? — фразу она не закончила, приложив руку к губам и испуганно захлопав ресницами.
— Чихары, конечно, обладают некоторой культурой, но это точно не их работа.
Если первый череп был просто необычным и довольно жутким, то второй явно пытался походить на некую форму извращенного искусства — волосы, как и прежде, были сохранены, но из пустых глазниц вниз теперь спускались незримые нити с нанизанными прозрачными камешками в форме навечно застывших слез.
Еще две отрубленных кисти закрывали ее уши — серебристые нити навечно сшили останки несчастной жертвы, но оставались достаточно свободными, чтобы под действием едва заметного ветерка вся конструкция стала издавать тихий, но отчетливо различимый перезвон камней и кости.
Неонора нервно сглотнула:
— Может, не стоит нам туда подниматься?
— Почему? Хозяина в любом случае нет дома.
18. Секреты серых земель 2/2
Вскоре серый туман начал редеть. С каждым шагом видимость возвращала нам серый мир, расстилавшийся перед нами внизу. Сверху упавшие на землю облака казались куда более редкими, открывая живописный вид на домен.
Отсюда он казался совсем не таким жутким. Мрачноватым, пожалуй. Но на самом деле это место просто было лишено цвета, только и всего. Сиин в зверином облике не различают оттенки алого. Если есть в мире существа, что не различают никаких цветов вовсе, то они не увидят разницы между этим местом и любой другой локацией.
Тропа так и осталась узкой, но вдалеке уже виднелся ее конец в виде широкой площадки, обставленной темнеющей утварью. На краю было суховатое черное дерево, виднелись поставленные без стен и крыш шкафы и стеллажи, а также множество каких-то устройств.