Увы, поступить так я не мог, зная насколько важно оказаться в храме бездушного бога моему другу. Только вот насколько верно ставить дружбу выше судьбы целого мира? Если посланник-предатель как-то пробудит бога-чудовище, погибнут все. И мы с вороном, и Доминион, и Геотерма и даже тот глупец, кто станет причиной этого.
Это то зло, что не доступно разумению никого из смертных. Бездушный бог не нуждается в золоте для грабежей, ей чужда похоть для насилия, и ей не нужны рабы, но она использует все это, чтобы превратить в страдания жизнь каждого. И при этом ей даже ненависть чужда. Смертному никогда до конца не понять мышление и мотивы бога-монстра.
7. Голос цвета
Найти Змейку не составило особого труда. Она остановилась неподалеку отсюда и судя по тишине, просто стояла на одном месте. Возможно, общалась с кем-то при помощи магии или любовалась видом окрестностей. В любом случае, моей целью было проследить, а для сиин это значит, что даже видеть Тиару мне не обязательно. Достаточно и просто держать ее в поле слышимости.
Ловко меняя форму и взбираясь вверх, я оказался на крыше одного из домов. Здесь было много достаточно широких улиц, чтобы я не мог преодолеть их одним прыжком. Но внутри одной улочки привычный по Геотерме способ передвижения был вполне уместен.
Прошло минут пять, прежде чем я вышел на удобную для слежки дистанцию. Змейка спешила и скорее всего нервничала, или же была просто раздражена. Могу ее понять — Сайрис умеет выводить из себя, особенно когда специально старается это сделать.
Поймав в фокус слуха стук ее шагов, я замедлился и быстро семеня лапками и перепрыгивая с крыши на крышу, принялся следовать за своей целью.
Вот только продлилось спокойствие очень недолго и дальше все пошло совсем не по плану.
— Сильный идет сюда… Уходи, даритель…
Я не сразу понял, кто пытается мне донести свою мысль тихим шелестом подземного ветра. Однако думать нужно было вовсе не об этом. Не прошло и нескольких секунд, как крыша в паре метров от меня взорвалась облаком пыли, обломков и алого марева.
Призвать инфо я не успел. В тот же момент мне пришлось отбиваться от неожиданно возникшего противника, что решил обрушиться мне снежным комом на голову едва ли не всем своим арсеналом.
Перед лицом пару раз промелькнуло лезвие и оба раза меня уберегло уклонение. Но неизвестный враг был так хорош, что я не сомневался в его скорой победе.
Призвав рейлин, я заблокировал третий удар, но в нем было столько чудовищной мощи, что я едва устоял на ногах. Противник однако даже не замедлился. Молниеносно он увел свое оружие в сторону и атаковал справа, выбивая мой рейлин у меня из рук.
Кошачий прорыв.
Умение, выручившее меня в заброшенном доме, уберегло от смерти. Я окутался маревом васильковой синевы и проскочил сквозь тело врага, накладывая на него трехсекундный стан.
Великие забытые боги. Это же тот зверянин с рынка, с которым мы столкнулись. Но у него ведь был тогда смешной уровень. Амулет маскировки или какие-то чары?
Мелькнула искра ужасной догадки. Ведь если я прав, то враг сидит у нас на хвосте практически с самого нашего появления здесь. Возможно, нас спасло от смерти после перехода лишь обилие разумных на рынке. Помнится, по местным правилам, из рассказов Сайриса, правосудие здесь строится на линчевании подозреваемого всеми неравнодушными. Иными словами, атакуй он на рынке, и в бой наверняка бы вмешались посторонние, просто чтобы поучаствовать.
Безликое «убийца» над головой нападавшего сменилось.
Чей-Бру тар Ашка, темнолап / ликвидатор 212 уровня.
— Ну как, не ожидал, что придется ответить за базар так скоро?
Он что, пытается меня напугать? Истинный воин не боится своего предназначения умереть в битве.
— Пусть я умру, но не струшу! — рыкнул я, заряжая рейлин Цветом.
Убийца криво ухмыльнулся. Его собственный рейлин, слегка отливавший алым, загорелся теперь неестественно красным пламенем. Сила самим своим появлением ударила по пространству так, что в возникшем ветерке темный капюшон слетел с лица совсем еще юного парня. По людским меркам ему было лет шестнадцать, не больше. Нежные каштановые волосы с легким кофейным оттенком. Пожалуй, я бы принял такого за человека, если бы не выглядывавшие из-под пышных взлохмаченных волос зверянские уши неизвестного мне вида. Большие, округлые и щедро украшенные звериным мехом.
Похоже, как и сиинтри, его род не имел внятного предка-прародителя. Некий неизвестный науке зверь, ибо о зверянах такого рода я никогда прежде не слышал, хоть и считал себя почти экспертом в области древних зверян. В конце концов я сам — один из них.