Но ничего страшного не произошло. На одно мгновение перед Рин пронесся крупный зал с почти не затронутыми люминорисом механизмами, но он тут же скрылся, и она занырнула в водный поток, а затем с путь вдруг резко изогнулся так, что архонка даже не успела осознать, что произошло, как оказалась в воздухе, сделала по инерции неуверенное сальто и с громким всплеском погрузилась в темные прохладные воды каменного бассейна.
Быстро очнувшись, Рин вынырнула на поверхность, хватая руками холодный камень.
Следом из водного плена вырвалась и девчушка. Язык не поворачивался назвать ее после этого ребенком. И да, не девять лет, а все-таки десять. Плевать, на сколько она выглядит. Если в ней есть эльфийская кровь, то может быть и того больше.
Справилась с тем, чтобы выбраться из воды на сушу она значительно быстрей, и даже успела подать архонке руку для помощи. Из вежливости Рин не могла отказать, хотя по большей части все же опиралась на собственные силы. И действительно — после чудес атлетики во время бегства от похищавших имя, ее хрупкая детская ладонь совсем не выдавала особой силы.
— Мельтара. Но лучше просто Тара, — представилась девочка с белоснежной улыбкой на чумазом лице. Даже купание в трубах не помогло ей отмыться. Или наоборот — оно и было причиной подобного внешнего вида. Кто знает, как она сама сейчас выглядит?
— Хорошо, Тара. А я Рин.
— Крутое имя. Если, конечно, на самом деле ты не какая-нибудь Мельтарин.
— Нет. На самом деле я — Саринфа. Только никому не говори, обещаешь? Это секрет.
— Ты дура, если рассказываешь секрет тем, кого видишь впервые, — неожиданно серьезно ответила малышка, всем своим видом выражая участие.
— Почему?
— А вдруг я на самом деле плохая? Нельзя быть такой доверчивой!
— Спасибо, — серьезно поблагодарила архонка.
— А почему ты не хочешь говорить свое полное имя? В нем нет противной приставки. А-а, ты прячешься?
— Ага, — легко призналась архонка. — Но то ведь меня не выдашь, правда? Я тоже никому не скажу твое полное имя.
— Дура. Его и так все знают! Просто «мель» — это самая распространенная приставка. Вроде бы как мы все — дети Мельхиора. Но ведь мы и так его дети, зачем же всех так называть, если это и так понятно?
Кажется, тема была болезненной.
Рин призвала немного силы Света.
Повышен навык: контроль. Текущий уровень — 4.
С тех пор, как у нее появился этот навык, Рин научилась призывать кусочки своей стихии без конкретного заклинания. Пока что освещение — единственное, что она умела. Но по правде, особенно в этом направлении и не развивалась.
— Фигня, — констатировала Мельтара. — Вот:
— Иноф’ямен!
Исказившиеся слова во рту девочки прозвучали как шипение змеи на матерном наречии.
По стене пробежал всполох огненных искр и на камне разгорелось инфернальное пламя. Всего на пару секунд, но выглядело, как настоящий салют.
— Это же магия бездны, — поморщилась Рин.
— Ага, — улыбалась девочка. — Я победила.
— Вообще, я просто хотела осветить здесь все, — заметила архонка.
Призванный ею шарик света по-прежнему горел у нее над ладонью, в безмерных количествах пожирая ману.
Озеро труб… Вот значит, что это за место. Действительно, подходящее название.
Они находились внутри огромного колодца, в который изливались потоки сотен различных труб из камня, меди и стали. Все они словно бы врезались в стены колодца, изгибаясь под самыми причудливыми углами.
Огонек света постепенно угасал вместе с маной. Достигнув единицы, вся действующая магия слетела, погрузив помещение во мрак. Но к этому моменту медленно гаснущий огонек позволил постепенно привыкнуть к такому освещению. По-хорошему, в магии с самого начала не было никакой необходимости.
Колодец заливал тусклый сине-лиловый свет, источник которого хранитель так и не поняла. По началу, когда она поняла это, вновь сдалась от предчувствия беды. Темно-лиловый давно стал символом проклятой стихии. Но к счастью, явление имело сугубо естественную, а не магическую природу, да и оттенок самую малость больше нужного отливал синевой.
Наверное, поэтому девочка и решила, что она просто хвалится, призывая огонек света.
— Ладно, твое светит дольше. Но смотри! — похоже девочка сочла погасшее пламя окончанием демонстрации, и тут же поспешила ответить вновь.
— Ниэ’Эгнис.
На этот раз пламя принялось собираться из маленьких язычков, словно конструктор, формируясь в тонкую сферу, агрессивно пульсирующую на ее ладони.
Ну-ну.
— Дай лапу, оберег моей радости. – тихо прошептала архонка.
Так-то! Выкуси, мелкая вредина!
Брови девочки поползли вверх, а хищные складки в уголках губ сменились на восторг, присущий любому нормальному ребенку при виде милой зверушки.
Сотканный из света маленький пес разогнал мрак вместе с печальными мыслями. Давно она не пользовалась этой способностью и радовалась, что вспомнила о ней сейчас.
Призванный пес весело мотылял крохотным хвостиком и фыркал, как самый обычный пес его породы. Ну, если не обращать внимание на то, что обычно мопсы не светятся.
— А как ты это сделала? Этому можно научиться? У меня стихия ветра, но она слабая, а огненные штуки я могу делать с помощью чертика. Но это, кажется, магия света? Или контракт с духом? А твой дух не подерется с моим чертиком?.. — обрушила девочка целый швальный град вопросов на архонку.
Кажется, соревновательная часть быстро была забыта.
— Это… личная магия. Такой нельзя научить, — наконец, ответила бывшая богиня, подбирая слова. Хотя были в ее словах и определнные сомнения. Теоретически, будь она настоящим жрецом, могла бы посвятить ее в послушники. Но может ли такое делать она сама? Чьим именем посвящать? Своим старым? Но ведь такого бога больше не существует. Что же до всего остального… стоп, с чего она вообще сейчас думает об этом?
— Откуда у тебя магия бездны? Это ведь очень опасно. Ты можешь стать одержимой и сойти с ума.
— Ну да, — легко согласилась Тара. — Зато я сейчас очень сильная с чертенком внутри. А вам что, завидно?
«Тетенька» и обращение на «вы» стало неприятным ответом на чтение нотаций. С одной стороны, она, конечно, была в своем праве, но как можно заключить контракт с нечистью в столь юном возрасте? Ради чего?
— Нет, что ты. Просто беспокоюсь, — поспешила исправить положение архонка. — У меня друг заражен хаосом, так что я знаю, о чем говорю.
— Так то хаос, он противнее. А чёртик просто любит гадости делать. И меня просит иногда. Весело же. Но я все равно главная.
— Понятно. А где ты взяла такую силу?
— Мой папа — очень сильный демонолог! Он и помог заключить контракт.
— А он сам, тоже заключил контракт с чертом?
— Нет конечно. — ужаснулась Тара. — У него контракт с инкубом.
Рин тяжело вздохнула. Что может быть не так с миром, в котором отец вселяет в ребенка чертей, чтобы… чтобы что? Выжить?
— Это черт помогает тебе так хорошо бегать?
— Неа, — девчушка продемонстрировала браслет на левом запястье.
Браслет элитного боевого труса.
Редкость: Редкий.
Материал: крысиная сталь.
Вы не устаете, если спасаетесь бегством.
Забавная вещица. Создатель был не лишен чувства юмора.
— Спасибо, что спасла меня, — решила архонка перевести тему. Нельзя вот так просто прийти в чужую жизнь и начать менять устоявшиеся там правила. В конце концов, даже у странных вещей всегда есть причины.
Просто так сеет зло лишь бездушный бог. У смертных же ничего просто так не делается.
Вот только эти слова неожиданно поставили Мельтару в тупик. На какое-то мгновение архонка даже подумала, что девочка сейчас снимет свой огромный арбалет или метнет адское пламя, но странное чувство исчезло так же быстро, как и явилось, не успев оформиться в связную мысль.
— А почему я спасла тебя? — осторожно спросила девочка.
— Это я у тебя хотела спросить, — улыбнулась архонка. — Но в любом случае, спасибо.
— То есть ты правда не знаешь? — задумалась Тара. — Хм.