Принц Хиреан со своей женой сидели за главным столом в окружении сложенных аккуратными стопками подарков. За ними горделиво высился трон Юларии – массивное кресло с позолоченными подлокотниками и, конечно же, гербом правящего дома королевства, вырезанном в спинке. В предвкушении брачной ночи, супруги почти ничего не пили и не набивали желудки. Их юные лица буквально сияли от счастья. Еще бы, брак по любви среди людей их происхождения – большая редкость. Трон пустовал, даже когда в Зал торжеств только стали запускать гостей, его величество Виоторд сразу же уселся за стол, которой ему предстояло делить на пиру с родителями Висенны. Этим жестом, он показывал им, что отныне их Дома породнились. Гастор тенью стоял в нескольких шагах позади, сложив руки на груди. Дарлан был уверен, что к вину его собрат по ордену не прикоснется весь вечер.
Возле полукруглой колонны недалеко от королевского стола расположились священники. Колонны, подобные этой, были по всему залу, и поначалу Дарлан счел их всего лишь очередным элементом декора, как статуи, замершие по углам, и разноцветные витражи на окнах. Разрисованные лозами винограда, столбы казались слишком тонкими и вычурными, чтобы поддерживать потолок Зала, но однозначно радовали глаз. Об их свойстве поведал разговорчивый Леодор. Внутри колонн были спрятаны медные трубы, наполненные водой. Ее до определенной температуры нагревали нанятые для этого маги, и с помощью этих конструкция Зал торжеств хорошо отапливался. Находчивость строителя королевского дворца монетчик оценил по достоинству. Именно поэтому экзарх сидел рядом с колонной. Он продрог во время церемонии, и попросил разместить его там, где можно было бы погреть косточки. Теперь разомлевший от тепла и вина Голос богов дремал, склонившись к своей груди. Заботливый служка придерживал его митру, чтобы священный головной убор не свалился на залитую вином и подливой поверхность стола. Руки мальчика давно затекли, но он смиренно исполнял долг.
Зал торжеств имел три входа. Через центральный сюда заходили гости и те, кому выпала честь развлекать почтенную публику: барды, певцы, поэты, танцоры, фокусники и прочие. Возле красных дверей потел несчастный герольд. Ни присесть, ни поесть, ни попить – только и кричи, что имена одно за другим. Тяжелая работа, что тут говорить. Боковой вход под двумя каменными лестницами, ведущими на площадку, где желающие могли глотнуть свежего воздуха, выводил в коридорную, где располагались отхожие места, оформленные так, что и заночевать в них было не стыдно. Смысла этой роскоши Дарлан не понимал, но куда ему, выросшему в старой крепости Монетного двора. Оставшийся вход был связан с кухней, откуда королевский слуги неустанно несли вина и многочисленные блюда.
- Алара, Поющая Жемчужина! – прокричал глашатай, утирая пот со лба.
В дверях появилась женщина, сразу приковавшая к себе взгляды. Даже дремавший экзарх, встрепенулся, когда услышал герольда, и теперь сон покинул его старые глаза. Уставший служка облегченно выдохнул, получив долгожданный миг для отдыха. Алара была молодой колобродкой с волосами до плеч, в которые вплели белую ленту. Босая, под хлопки и радостные возгласы, она неспешно поднялась на помост. Музыканты, занимавшие нишу в стене над центральным входом, приготовились играть, ожидая ее сигнала. Колобродка поклонилась, и резко махнула рукой в сторону. Скрипки тихо запели, словно боялись разбудить ребенка, а затем к ним присоединилась нежная флейта. Дарлан знал эту песню. Она называлась «Любимый цветок», отличный выбор для начала выступления – пожелать Хиреану и Висенне детей. Вскоре монетчик рассмотрел загадочную улыбку на устах Алары, естественно, как только смог оторваться от ее платья. Поющая Жемчужина. Тайна сценического имени раскрылась, едва Алара ступила в Зал Торжеств. Ее прозрачный наряд лишь самую малость прикрывал стройное обнаженное тело и был расшит множеством жемчужин, которые маленькими звездами блестели под сиянием свет-кристаллов. Этот наряд явно стоил баснословных денег.