Поначалу Дарлан подумал, что Таннет будет сопровождать рассказы иллюзиями, но маг решил ограничиться словами. Он поведал собравшимся и про таинственный остров некромантов, плавающий в озере, и про демона, который пытался убить короля Дретвальда Альмара. Некоторые детали Таннет благоразумно опускал несмотря на то, что хмель основательно развязал ему язык. Тени, которые отбрасывало пламя очага, придавали историям особую атмосферу, даже монетчик ощутил пробежавший по спине холодок, когда иллюзионист дошел до их столкновения со стригойями. Спуск в заброшенный подвал, факелы в руках. Дарлан словно заново переживал события в Кордане. Кто-то из гостей харчевни тихо зашептал молитву, когда младшая стригойя прыгнула на охотников. Все вдруг забыли, что за стенами день только-только перевалил за середину. Если Таннету когда-нибудь надоест охотиться на чудовищ, с голоду он не умрет. Талантом сказителя он обладал, не пропадет.
- Всевышние боги, - пробормотал хозяин, замерший у огня. – Неужто твари такие до сих пор бродят по земле?
- Бродят, - кивнул Таннет, смочив горло новой порцией пива. – А что вы удивляетесь-то? Вон у вас под носом кравк завелся, тварь столь же жуткая, что и стригойя, хоть и созданная не проклятыми некромантами. Но это все ерунда! Однажды мы с Дарланом встретили… А угадайте кого! Победителю оплачиваю обед.
- Ропена? – предположил Ивор.
- Нет, не угадали.
- Агропельтера? – попытал удачу ученик винодела с большими ушами.
- Вот это познания, - похвалил иллюзионист. – Но не агропельтера.
- Призрака что ли? – робко произнес алгертец, направлявшийся домой после неудачной сделки.
- Привидений не бывает, стыдно даже думать о таких вещах.
- Тогда это свинорыл! – воскликнул захмелевший раньше мага юноша. Его отец тут же отвесил сыну подзатыльник.
- Спаси меня, Колум, - округлил глаза Таннет. – Первый раз слышу, бьюсь об заклад, что свинорыла ты только что выдумал, нечестно играешь. Ладно, оставьте попытки, друзья, век будете гадать, так и не угадаете.
- Так не томите, - сказал Ивор, орудуя куском хлеба в своей опустевшей миске.
- Мы встретили урсала!
В трактире повисла тишина. Слышно было, как трещат поленья под котлом. Сначала захохотал Ивор, к нему присоединился ученик винодела, а потом и все остальные.
- Не понял, - возмутился иллюзионист. – Чего это вы все так развеселились?
- Боги, Таннет, ну вы даете! – сказал наемник, утирая щеки от слез. – Урсала, надо же. Я тоже однажды видел элоквита, потом, правда, достаточно быстро протрезвел и понял, что это всего лишь сосна.
- Проклятье, Дарлан, скажи ты им.
- Что сказать-то? – спросил монетчик, сдерживая смех.
- Что мы видели урсала!
- Да, мы видели урсала.
- Хорошая попытка, господа. – Ивор поманил хозяина. – Стоит за это еще выпить, как считаете? – Пока трактирщик ушел за пивом, наемник вытащил из своего мешка деревянный футляр. – Но у меня есть еще отличное предложение. А не сыграть ли нам в кости?
Дарлан успел заметить, как вздрогнул Таннет.
- Мне не везет в азартных играх, - произнес маг, уставившись в потолок.
- А вы мастер?
- Пожалуй, нет.
- Не беда, попытаю счастье за другим столом. – Ивор поднялся и подошел к ученику винодела, тот согласно кивнул. Через минуту к ним подсел алгертец. На стол упали монеты, игра началась.
Покончив с восьмой кружкой, Таннет смачно рыгнул и отправился наружу. Вернулся он не один, а с паромщиком.
- Уговорили, - сказал лысый, почесывая щетину.
Когда паром отчалил от берега, за ним наблюдала вся деревня. Матери держали детей за руки, старики бормотали молитвы Аэстас. Таннету Дарлан запретил идти с ним. Иллюзионист уже заметно пошатывался, не хватало еще, чтобы он по глупости свалился в реку. Ивор, судя по всему, заключал с алгертцем пари. Интересно на что, подумалось Дарлану. Успеет ли монетчик убить чудовище до того, как оно утащит еще одну жертву? Или вообще сумеет ли его одолеть? Что ж, здешние люди не видели истинную силу эфира, поэтому их сомнения были понятны. Даже бывалый наемник, несколько раз встречавший мастеров Монетного двора, не заставал их в момент сражения. Людям было свойственно сомневаться: в себе, в близких, в воле богов. Сколько раз Дарлан сам сомневался в том, что делал. И во время обучения, и после. Особенно в Фаргенете. Почему он снова вспомнил Фаргенете? Тем временем паром приближался к середине Принцессы. Монетчик отогнал лишние мысли, чтобы сосредоточиться. Он обещал паромщику, что никто не пострадает, ни сам упрямец, ни его сыновья, помогающие ему, поэтому нужно было быть начеку. Эфир начал двигаться по его жилам с удвоенной силой.