- Почему?
- Там точно не будет тебя, Ламонт.
Не дожидаясь ответа, Дарлан зашагал к дверям под присмотром стрелков.
3
Люк над головой с лязгом захлопнулся, и монетчик осмотрелся. Подвал с трудом можно было назвать просторным – двенадцать шагов от одной стены до другой в длину и шагов десять в ширину. От пола, устланного старой соломой до потолка – два человеческих роста. Темницу едва озарял тусклый фонарь со свет-кристаллом внутри. Надо же, какая забота о будущих каторжниках: ни полная тьма, ни чадящие факелы или масляные светильники, а драгоценный камень, пусть совсем небольшой. Из дальнего, самого темного угла несло мочой и дерьмом в деревянной кадке. Эту вонь Дарлан услышал еще наверху, когда стражник Зимнего города открыл люк, а его напарники опустили вниз лестницу, поэтому притупил обоняние эфиром.
Помимо Дарлана тут находилось еще пятеро. Трое крепких мужиков сидели рядом друг с другом, подальше от отхожего места. Судя по лицам, это были матерые разбойники, возможно, члены какой-то банды, попавшиеся при облаве. Они переговаривались, и пока даже не обратили внимания на нового соседа. Ближе к монетчику на старом плаще лежал, глядя перед собой, старик, он лишь на мгновение оторвался от созерцания потолка, чтобы посмотреть на Дарлана, а затем продолжил бессмысленное занятие. Последним был молодой парень в разорванной белой рубашке, расположившийся в соседнем от смрадной кадки углу. Обхватив колени, он еле слышно скулил. Когда их с монетчиком глаза встретились, парень запричитал, словно Дарлан осудил его лишь взглядом:
- Да не хотел я ее убивать, она сама, сама виновата, вертихвостка. Все обещала и обещала, а как до дело дошло, нет и нет… Рука сама к ножу потянулась, не хотел я. Аэстас, смилуйся надо мной, не должен я тут быть, не должен. Не хотел я ее убивать…
- Заткнись! – хрипло крикнул один из тройки, чью щеку украшал внушительный шрам. – Насрать нам тута, хотел ты иль не хотел. Не мешай разговаривать, а то мочу хлебать заставлю.
- Да он поди совсем головой поехал, - загоготал второй, с порванным ухом.
Сняв с себя плащ, любезно оставленный стражниками, Дарлан постелил его у стены напротив старика, чтобы прилечь и хоть чуть-чуть погрузиться в спокойный сон без скрипящей оси. Ни запах испражнений, ни вши, ни соседи по тюрьме его не беспокоили. Здесь можно было удобно вытянуться, пусть под спиной и не мягкая перина, а каменный пол с тонким слоем соломы. Несмотря на прохладные ночи в подвале было вполне тепло. В конце концов, здесь никто не целился в Дарлана из арбалета. Конечно, монетчик предпочел бы одиночную камеру, но выбора ему не предоставили. Заложив руки под голову, Дарлан приготовился уснуть, однако услышав, о чем зашептались разбойники, понял, что его покой вскоре нарушат.
- Слышь, Зарлин, это ж монетчик.
- Чего? Заливаешь, откуда ему тут взяться?
- Чтоб мне к демонам провалиться, я татуировку видел на лбу.
- Твою мать, Тунк, может это тот, что короля порешил?
- Думаешь? Да ну, сдался бы он? Говорят, что он в ту ночь гвардейцев что щенков неопытных раскидал, а щас, значится, без шума по лесенке к нам спустился?
- Хм, так это может ненастоящий? Нарисовал на лбу монету и попался, когда кого-то надуть хотел, а?
- Точно! Варит у тебя котелок, Зарлин.
- Эй ты, лысый! – окликнул Дарлана тот, что со шрамом. - Ты что этот, фальшивомонетчик? – Приятели хриплого дружно захохотали. Простая игра слов знатно развеселила их, но не Дарлана. Он не хотел отвечать этим душегубам, хотя понимал, что молчание тут все равно не поможет. Такие, как эта назойливая троица, никогда не останавливаются, пока не получают своего.
- Нет, я мастер Монетного двора, - безразлично произнес Дарлан, не поворачиваясь к бандитам.
- И как же ты сюда угодил? – Это уже спрашивал Тунк, с рваным ухом.
- Случайно повернул не туда на дороге.
- Мы тоже не туда свернули, сечешь? – снова раздражающий смех. – Без дня неделю уже сидим, баб не тискаем, деньгу с простофиль не выбиваем. Скукота.
- На рудниках развлечений больше будет.
- А это мы еще поглядим, - сказал Зарлин.
Их светскую беседу прервал звук открывающегося люка. Из проема показался ящик, который покачиваясь на толстой веревке, стал опускаться вниз.
- А вот и жратва пришла, парни! – радостно крикнул третий разбойник, имени которого Дарлан не еще слышал.
В желудке внезапно заурчало так громко, что монетчик от неожиданности вздрогнул. Он не ел уже сутки, чего с ним не случалось даже когда он бежал из Фаргенете. Само собой, вряд ли здешняя кухня способна похвастаться чем-то питательными. Но не голодать же, не зная сколько он еще проторчит в этом подземелье. Что ж, придется попробовать местной баланды, тем более на сытый желудок спится слаще. Дарлан поднялся, старик не пошевелился, а парень в белой рубашке, будто, даже не заметил, что открылся люк.