- Вижу, что некоторые из вас уже замерзли! – провозгласил он зычным рыком. – Не пора ли согреться, друзья? Выпускай!
Паж, который нес мешок, положил его под ноги, развязал и перевернул. Освобожденный из плена ушастый заяц сначала замер, не понимая, что происходит, а потом резво метнулся между рядов гостей в поисках выхода. Раздался хохот, свист, некоторые из дам завизжали, словно паж на самом деле выпустил громадную крысу. Музыканты дружно завели развеселую мелодию, причем Дарлан заметил, что к трубачам и барабанщику присоединились дудочники и скрипачи, появившиеся в открытых окнах башен. Свесив ноги, они играли, призывая собравшихся больше не медлить. Гости, позабыв о происхождении, принялись ловить длинноухого, призраком носящегося среди них. Кто-то в первые мгновения забавы уже успел потерять пуговицы на камзоле или порвать чулки, а кто-то хорошо приложился о камень, но встал как ни в чем ни бывало, и продолжил увлекательную погоню. Слуги, толпившиеся на балконах и жмущиеся к оконным проемам, смеялись, наблюдая всю это чехарду. Сам король тоже принимал участие, не стесняясь в крепких выражениях, когда заяц ускользал от него. Ушастый зверь иной раз пытался укрыться за кострищами, но бдительная стража отгоняла его древками копий. Эта забава была знакома Дарлану, только в Фаргенете вместо зайца ловили курицу, а на Монетном дворе – свинью, да обязательно в грязи, чтобы веселее было.
- Не присоединишься? – спросил монетчик у Таннета. Кроме них лишь еще несколько гостей следили за творящимся весельем. Остальные окунулись в азартную гонку. Гастор, конечно же, тоже держался в стороне, не спуская глаз с Виоторда. На Дарлана он ни разу не посмотрел.
- Еще чего, зря я, что ли, за костюм переживал?
- А вот твой любовный интерес не боится порвать платье.
- Забери ее Малум! – воскликнул иллюзионист, не веря глазам. – Она действительно ловит этого проклятого зайца!
Сбросив плед, Илерия попыталась схватить зверя, шмыгнувшего у нее между ног, при этом ее грудь едва не выскочила из корсажа. Заяц увернулся от женских рук, и скакнув в сторону, поскользнулся на камнях. Илерия со смехом бросилась за ним, сталкиваясь с другими охотниками плечами. Таннет смачно выругался и рванулся вперед, словно благородный рыцарь, устремившийся на помощь даме.
Ловля зайца продолжалась даже когда сумерки опустились на Малый двор. Некоторые из гостей уже устали, и теперь, тяжело дыша и держась за помятые места, присоединились к наблюдавшим. Дарлан подозвал слугу, чтобы взять еще бокал вина, как вдруг музыка оборвалась, люди радостно закричали, а заскучавший на время герольд зычно объявил:
- Заяц пойман!
Когда толпа разошлась, монетчик с удивлением обнаружил, что Таннет стоит возле короля, и крепко прижимает к себе животное. Пуговицы его камзола по-прежнему были на месте, чулки целы, а вот платок с шеи пропал, и, скорее всего, был уже затоптан. На счастливом лице мага сияла довольная улыбка. Раскрасневшаяся леди Илерия, одобрительно смотрела на него сзади.
- Наш победитель амароков еще и славно отохотится на зайцев, - расхохотался Виоторд. Корона чудом всю погоню держалась у него на голове. – Честь и хвала ему!
- Честь и хвала! – дружно отозвались гости. Таннет учтиво поклонился, передал зверя пажу, который тут же запихнул его в мешок и унес в башню. Скорее всего, прямиком на кухню. По традиции, поймавший зайца должен был целиком его съесть. Зная аппетит друга, Дарлан за него не волновался. Иллюзионист отвесил еще один поклон, и направился к монетчику.
- И теперь настал момент проводить время Хиемса, ибо самая длинная ночь в году приближается, - продолжил правитель Юларии. Он хлопнул в ладоши, церемониймейстер вновь взмахнул жезлом, и музыканты протрубили сигнал. Гости замка, перешептываясь, начали выстраиваться в несколько рядов.
Из Королевской башни к этому времени уже показались мрачные служители храма Хиемса в черных сутанах. С собой они несли связки длинных витых свечей, приготовленных для ритуала. Их шествие замыкал старший клирик, на ладонях которого покоилась чаша со священным огнем. Языки красного пламени заметно дрожали на открытом воздухе, но были далеко от того, чтобы погаснуть. Особое масло на дне пиалы горело долго и даже внезапный снегопад не сумел бы его затушить. Молчаливо скользя по камню в почти полной тишине, монахи каждому из присутствующих выдавали по одной свече, а затем, когда клирик подходил ближе, гости зажигали их, опуская в чашу. Скоро очередь дошла и до Таннета с Дарланом, а спустя пару минут сгущающуюся темноту над Малым двором уже разгоняла почти сотня маленьких огоньков.