Принц разврата
Я подобрал ее на дороге. Девушка как девушка, ничего особенного, чуть понурое лицо, поблескивающие от влаги печальные глаза. И перебор в косметике. Совсем молоденькая.
И зачем ей это?
Разговаривала она очень мало, в основном односложно отвечала на вопросы.
Когда я привел ее в свою квартиру, девушка начала еле заметно дрожать.
«Неужели в первый раз?» - подумал я, предлагая ей снять верхнюю одежду и пройти в спальню. Сам, раздевшись, прошел в ванную.
Снял рубашку, ополоснул лицо холодной водой. Взглянул в зеркало. Все такое же мало возмутимое лицо, лишь глаза выдавали боль.
На краю раковины стоял пузырек с таблетками. Этикетка с него была содрана мною в первый же день. Зачем? Не знаю.
Три таблетки, хотя положена одна, спокойно легли на дно пустого желудка, запитые сверху водой из-под крана. Наркотический анальгетик, он начнет действовать только через пятнадцать минут, а пока…
Я вышел из ванной, взял на кухне два бокала и бутылку вина. Прошел в комнату.
Каждый шаг, каждое движение отдавалось в моей голове безжалостным ударом по комку нерва. Я пробовал улыбаться. Я знал, что у меня получается - уже несколько лет я безупречно играю эту роль, - но все равно я боялся, что она увидит ее во мне. Чего боялся, зачем?
- Выпьешь? – спросил я, наливая ей вина.
Она кивнула и приняла из моих рук искрящееся в лучах заходящего солнца красное вино. Осторожно сделала глоток, поморщилась.
«Сколько же тебе лет? - подумал я. – Хоть восемнадцать-то есть? Я не хочу потом проблем».
- Как оно тебе? – спросил я.
- Кислое. Но вкусное.
Я кивнул в знак одобрения. Да, таким оно и было, ни более, ни менее. Это странное вино, но я его очень люблю. Сделал глоток, ощутил, как приятное тепло разлилось по моей груди и осело в желудке. Наркотические анальгетики и алкоголь - я уже предвкушал, как на короткое время я поднимусь на вершину блаженства, а потом сойду по раскаленным углям вниз. Главное, выгнать ее раньше, чем я начну блевать.
Девушка молча делала неуверенные вначале глотки и спокойно осматривала маленькую комнату с большим окном, за которым, не спеша, заливая жалкие облака вокруг себя яркими красками, садился пурпурный диск солнца. Она заворожено остановила на нем свой взгляд. Сделала еще глоток, поморщилась, улыбнулась.
Я проследил за ее взглядом, пожал плечами: ничего особенного, уже насмотрелся за свою одиночную жизнь. Отпил вина, отметил, что мне уже не так плохо, да и бокал мой пуст. Я взял из рук девушки почти пустой бокал и долил вина, затем налил в свой.
Притянул ее к себе и осторожно поцеловал. Печаль в ее глазах оставила от поцелуя странный осадок – некую тоску. И я сразу смыл его довольно внушительным глотком.
Она облизала губы, опустила взгляд.
«Так, впервые», - мысль осторожно прошлась по закоулкам моего мозга и где-то пропала.
Она пила, я пил, казалось, время остановилось. Солнце не скрылось еще и на половину, но было ощущение, что она смотрит на него уже вечность. Она не хотела того, зачем пришла, но она здесь – что-то ее заставило.
К концу второго бокала в ее глазах появился мутноватый огонек, еще больше освещающий печаль. Она улыбнулась, сама поцеловала меня.
Я попросил ее смыть эту нелепую косметику, и пока она была в ванной, расстелил кровать.
В комнату девушка вошла уже обнаженной.
«Разделась в ванной, - по моему лицу скользнула улыбка. – Неужели постеснялась? Хм».
Она осторожно подошла ко мне, страстно поцеловала. Это не был настоящий поцелуй, он был подогрет вином, но мне этого хватило.
Я не заметил, как она расстегнула мне джинсы, и уже через пару секунд я был голым. Все остальное казалось смутно знакомым, не обычным, странным.
Она стояла передо мной, окутанная лучами заката, и казалась не настоящей, фальшивой, грубой подделкой, куклой. В глазах горел пламенный огонь, а желание было лишь вином. Ни надежды, ни нежных слов. Хотя, что я хочу от проститутки. Но те, что были раньше, все же играли эту роль. А она, она была совсем другой.
Я целовал ее, ласкал. Все это было мне знакомо: ее объятья, ее взгляд, ее поцелуи. Но, если я был с ней раньше, то почему не помню этого.
Она отдалась моему разврату почти целиком, и единственное, что сейчас мне не принадлежало - ее глаза. Да, в них было пламя страсти, но оно четко освещало всю ее печаль, всю тоску и ненависть к своему делу. С ее уст исходили слова страсти, ее дыхание было пылким, ее действия были необычайно нежны и возбуждающи. Мы были единым целым, казалось, наши чувства стали настолько раскаленными, что свет нашего пламени освещал комнату.
Мы снова и снова сливались в страстном поцелуе, снова и снова были едины. Наше дыхание нагревало воздух, а тела выделяли огонь. И вот, почти перед самым пиком я увидел его…