Но отвечать на этот вопрос он не стал и подскочив к мужику попытался того ткнуть свечой. Однако несмотря на всё удивление и страх перед магией бандит смог перехватить руку, в итоге огонь лишь чиркнув по щиту и оставив на нём глубокий след, погас. Руку же сжали до такой степени что кости немного захрустели, а сам Лукастов вскрикнул и попытался ударить второй рукой.
Помогло мало, ведь сил у семилетнего даже тренированного совершенно недостаточно, чтобы хоть как‑то навредить взрослому мужчине. Что тот и доказал отвесив крепкую затрещину мальчишке, отчего голова Александра сильно дернулась, а сознание стало туманным. Но когда казалось, что ничего не может помочь молодому принцу, мужчина внезапно закричал от боли и упал на одно колено выпустив своего пленника из хватки.
Упав, принц смог понять, что произошло. Как хоть удар полученный Шонием, хоть и разбил тому нос до крови, но не вывел парня из строя окончательно. Так что мальчишка хладнокровно дождавшись момента, просто метнул очередной нож в мужика и тот попал в незащищенную заднюю часть голени. Но несмотря на то что сын солдата и смог совершить удачны бросок, он оказался единственным.
Потому что уже следующий нож что он метнул с колена, полетел куда угодно, но только не в противника, а последний из связки и того упал ему едва ли не под ноги, а сам парень завалился навык. Бандит же поняв, кто его едва не убил взбесился окончательно и с трудом поднявшись, начал хромать в сторону Шона, снова достав свой нож.
Александр смотрел на это с бессильной, но всё более закипающей яростью. Рука, дрожавшая как от лихорадки, казалось стало абсолютно самостоятельной и продолжая опустошать тепло вокруг себя, начала оторваться от земли создавая сначала одну потом вторую, третью искру. Когда же рука, наконец, начала смотреть в спину мужчине, искр стало пять, и они были столь послушны, будто ручные. Благодаря этому искры легко выстроились в линию и спустя пару мгновений выкачав, как показалось Лукастову, всё тепло внутри, загорелись единым темно‑изумрудным огнём создав небольшую иглу сантиметров двадцать длиной.
Эту стрелку Александр и метнул в противника в последнем усилие прежде чем окончательно упал на землю. Сама же стрелка понеслась вперед почти без шума и лишь тихий треск мог выдать её полет. Возможно так и произошло ведь враг в последний мгновение дернулся и немного присел, но это и стало ошибкой. Летевшая низко стрелка что ещё совсем недавно не представляла почти никакой реальной угрозы, внезапно оказалась прямо на уровне горла, которое ко всему прочему ещё и оказалось повернуто боком к Лукастову.
Кожу человека новосозданное заклинание проигнорировало полностью и прошла как масло вплоть до костей, которые смогло лишь немного подкоптить. Но мужчине хватило и этого, и он дернувшись как удара захрипел схватился за поврежденный участок, начал заваливаться вбок.
Так и закончился этот странный поединок, только вот его последствия оказались не слишком приятными для Александр. Ведь Шон, который находился в палатке не только видел, как принц его страны творит заклинания, но и печать которая ярко светилась на предплечье Лукастова. По принцу следовало что‑то сделать или сказать, но последние действия окончательно выпили из него силы. У Александра даже пар изо рта вырывался при дыхание.
А Шон тем временем шатаясь, но всё же смог подняться на ноги. Глаза его неотрывно смотрели на лежащего и тяжело дышащего принца и поэтому он заметил нож у себя под ногами, только сделав шаг вперед. Неуверенно подняв его Шон сделал очередной шаг по направлению к Александру. Но как выяснилось цель его была другой и нож, который был поднял с земли мальчишка воткнул в дыру на шее нападающего. Этим ножом он ковырялся в ране пока из неё не стала активно течь кровь, запачкав как лезвие, так и кожу бандита.
Сам же Шон добившись нужного вида потянулся за другим орудием, но уже в руке бандита и с некоторым усилием, вырвал его из сведенный конечностей. С этим клинком он и пошёл в сторону, всё также лежащего на земле Александра.
Когда же он подошёл на расстояние удара, Лукастов, наконец, смог собраться с силами и произнести: - Продуманный… ты ублюдок…
А Шон же просто преклонил перед ним колено, и поднятое лезвие блеснуло в свете местного солнца, который просачивался сквозь прорехи, оставленные бандитами. Александр же просто закрыл глаза и приготовился к уже второй смерти.
Глава 6.
В чувство Александра привела жуткая боль от вонзенной ему в левую руку стали и отчетливого проворота, который исполнил Шон. Продолжая ругаться на родном языке, он открыл глаза и попытался вскочить из положения лежа. Однако ему это сделать не позволила руку мальчишки, который продолжал прижимать его к земле.