— Я потерян. — Я опускаю голову на подголовник. — Я заблудился и понятия не имею, что делаю.
— Ты должен был рассказать нам, — тихо говорит мой отец. — Ты должен был рассказать нам, что происходит.
— А что бы ты сделал? — спрашиваю я, в моем голосе поднимается горечь. — Ты бы не расторг помолвку.
— Конечно, нет. Если бы я основывал все свои решения относительно этой семьи на гормонах восемнадцатилетнего мальчика, то я был бы таким же потерянным и глупым, как и ты, мой сын. — Отец пожимает плечами и берет стакан с виски, который он налил себе, но еще не притронулся к нему. — Но я мог бы дать тебе совет.
— Я не нуждаюсь в советах.
Моя мать тихонько смеется.
— Нет, ты прекрасно справляешься сам. Настолько хорошо, что ты влюбляешься в свою невесту и не знаешь об этом. Ты хочешь ее, но не хочешь быть с ней помолвленным. Ты сказал мальчику из своей школы, что собираешься его убить, и тебя исключили. Это очень мило, вот и все.
— Ааа, — простонал я, пораженный суровой реальностью ее слов. — Je suis foutu.50
Мой отец смотрит на маму. — Tu penses qu'il est foutu, notre fils? Hein, ma fleur de nuit? 51
Мама вздыхает и кивает. — Malheureusement oui.52
Глава 36
Морской лещ
Анаис
Я сижу на полу в художественной студии, прислонившись лбом к холодному стеклу окна. За окном зима медленно переходит в весну. Долгие часы дождя сменяются долгими часами тоскливого солнечного света. Все вокруг серое и унылое.
Передо мной лежит поврежденная картина и терпеливо ждет, когда я верну ее к жизни. Изображение, которое когда-то существовало на ней, исчезло — оно никогда не появится вновь. Чтобы исправить ситуацию, я не могу повторить пройденный путь.
Я должна проложить новый путь.
В начале недели мисс Годрик отозвала меня в сторону. Она объяснила мне, что Северин Монкруа признался в порче экспонатов. Я не стал изображать удивление. Я просто ждала, когда она продолжит.
Она объяснила, что Северин уедет на несколько дней, чтобы отбыть наказание за драку с Паркером Пемброком. Но после возвращения он должен будет искупить свою вину.
— Все в порядке, мисс Годрик, — сказал я ей. — Я уверена, что он постарается помочь.
Она говорит мне, как сожалеет о моей испорченной картине, а затем утешительно сжимает мне плечо.
Но я не расстраиваюсь. На выставку в конце года никто не придет — родители заняты работой, а Ноэль слишком далеко. Так что сама выставка для меня мало что значит. Грант как был, так и остался, и нет смысла плакать по этому поводу.
Единственное, что для меня по-настоящему важно, — это оценка, которую я получу. Если я получу оценки, необходимые для поступления в японский университет, то все будет в порядке.
Когда я приехала в Спиркрест, мысль о переезде в Японию, о том, что я буду далеко от родителей и наконец-то воссоединюсь с Ноэль, была единственной мыслью, которая не давала мне покоя. Моей мотивацией для того, чтобы пережить этот год, пережить беспорядок в Спиркресте и Северина.
Но теперь мысль о переезде вызывает горькую сладость. Я думаю о своей жизни с Ноэлем в Японии и не могу избавиться от странного, тревожного чувства, что чего-то не хватает. Когда я уеду, я оставлю часть себя.
Я опускаю взгляд на свой этюдник. Он открыт на странице, которая пуста, если не считать нацарапанного посередине слова "Алетейя". Я уже несколько часов подряд пытаюсь придумать что-нибудь для своей экспозиции. Но ничего не приходит на ум.
Когда мы с Северином спорили — или обсуждали — тему задания, мы сошлись на том, что искусство более правдиво, чем фотография. Мое эссе было хорошо написано и красноречиво. Я была вдохновлена и имела четкое представление о том, как должна выглядеть моя выставка.
Но теперь, когда мне придется начинать с нуля, в окружении ручек, красок и кисточек, я даже не знаю, что такое правда.
Обычно мой разум кристально чист. Появляются видения, и я могу сосредоточиться на них, пока рисую или пишу, перенося образы из головы на бумагу или холст.
Но в последнее время мой разум не кристально чист. Эмоции бурлят и смешиваются в хаотичном беспорядке. Как в беспорядочной палитре, я вижу проблески образов, но не могу их расшифровать, не могу упорядочить в формы и черты.
Потому что, как только я закрываю глаза, все, что я вижу, — это Северин.
Северин, дикоглазый и неистовый, прижимающий меня к себе в том лесу. Северин, похотливый и томный, его голова между моих ног. Северин, яростный и страдающий, говорящий "Не надо", когда я снимаю с шеи его ожерелье и кольцо.