— Ты могла бы снова отказать.
— Это не очень хорошая причина, чтобы не спросить.
Я поворачиваюсь, чтобы бросить на нее взгляд, но она сосредоточена на своей картине. Она отказывается дать мне посмотреть на нее — насколько я знаю, она может изобразить меня в виде угря. Но мне все равно.
Все, чего я хочу, — это проследить за полоской фиолетовой краски, которая тянется от ее челюсти до подбородка. Провести пальцами по ее шелковистым черным волосам и вдохнуть ее запах. Взять ее на руки и отнести в свою постель.
Молчание длится недолго. На этот раз его нарушает Анаис.
— Ты должен был попросить меня пойти с тобой на эту дурацкую вечеринку.
— Я бы хотел. Я хотел.
— Тогда почему ты этого не сделал?
Потому что я не хотел выглядеть дураком.
Потому что ты сказала мне, что не веришь в любовь.
Потому что ты первый человек, к которому я испытываю такие чувства, и потому что ты пугающая, самоуверенная и неприступная.
— Потому что я боялась, что ты снова отвергнешь меня.
— Я никогда не отвергала тебя.
— Ты сказала мне, что хочешь просто быть союзницей.
— Как это может быть отказом?
Я одариваю ее сардонической улыбкой. — Потому что, trésor, я не хочу целовать, обнимать и трахать своих союзников.
Ее щеки краснеют, но она ничего не говорит.
На этот раз молчание тянется между нами дольше, тяжелое, теплое и полное ощутимого напряжения. Она наблюдает за мной, пока рисует, ее глаза задерживаются на моем лице, на моем рте. Я облизываю губы, и она следит за этим движением.
На этот раз молчание нарушаю я.
— Ты должна была рассказать мне о своем плане.
— Я не доверяла тебе.
— Никто не понимает, что чувствует эта помолвка больше, чем я, trésor. Я бы понял.
— Но ты не понял. В ту ночь, когда я рассказала тебе. Ты не понял.
— Мне было больно.
— Почему? Мы оба хотели разорвать помолвку.
— Мне плевать на помолвку, Анаис. — Наконец-то я поддался порыву прикоснуться к ней. Сдвинувшись со своего места, я подхожу к ней и сажусь прямо перед ней. — Меня мучает не помолвка. Разве ты этого не знаешь?
Она медленно опускает кисточку и поворачивается ко мне. Синяя краска размазана по ее рукам, а лицо испещрено мелкими синими брызгами. Фиолетовая полоска все еще дразнит меня, искушая провести по ней пальцами.
— Ты такой драматичный, — говорит она. Она старается, чтобы ее голос был легким, но не может смотреть мне в глаза. — Ты совсем не мучаешься.
Я обхватываю пальцами ее подбородок, заставляя ее поднять взгляд на меня.
— Анаис Нишихара. — Мой голос низкий и грубый. — Твое присутствие в моей жизни — это постоянная пытка. Твое существование не приносит мне ничего, кроме боли и страданий. Ты медленно сводишь меня с ума, и я не знаю, как это остановить.
Ее щеки горят от прикосновений моих пальцев. Ее губы дрожат, когда она пытается выговорить слова. Я провожу большим пальцем под ее нижней губой, прослеживая ее мягкий изгиб.
Она внезапно отстраняется и смотрит на меня.
— Ты должен был вести себя хорошо в ту ночь в клубе. Это бы все изменило.
Я тихонько смеюсь. — Ты действительно пытаешься обвинить меня в том, что мы заварили всю эту кашу?
— Ты виноват.
— Хорошо. Если я виноват в том, что все испортил, когда мы только начинали, то позволь мне начать все сначала.
Она облизнула губы и испустила изумленный смешок. — Как?
Я протягиваю руку между нами. — Приятно познакомиться. Я Сев.
— О, не заставляй нас делать это, — умоляет она, закрывая лицо руками. — Это слишком неловко.
Я шлепаю ее по руке, а затем снова протягиваю руку. — Давай.
Она закатывает глаза. — Ты слишком долго жил в Англии, я вижу. Фу.
Я машу рукой перед ее носом. — Не будь грубой.
— Ладно. — Она корчит рожицу, но берет мою руку в свою и вытягивает слова, словно пытаясь побыстрее закончить предложение. — Приятно познакомиться с тобой. Я Анаис.
Мы пожимаем друг другу руки, но я не отпускаю ее. Вместо этого я притягиваю ее ближе, упираясь лбом в ее лоб.
— Анаис. Ты мне очень нравишься. Мне нравятся твои красивые глаза, вся эта краска на твоем лице и то, что ты не носишь туфли. Я думаю, что мне нравится в тебе все, даже то, что делает тебя такой непохожей на всех остальных. Наверное, ты мне нравишься, потому что ты не такая, как все. Ты мне нравишься, и я хочу целовать тебя, трогать, раздевать догола и медленно трахать. — Ее глаза расширяются, а румянец на щеках темнеет, но я смело продолжаю. — Хочешь вернуться в мою комнату?