Из тумбочки он вытащил смазку и презерватив. Смесь ее страха и возбуждения была такой сильной, что он мог чувствовать этот запах на расстоянии трех футов. Встав позади нее, он уже начал было расстегивать брюки, как дверь в комнату Кингсли открылась, и внутрь шагнул Сорен, взглянув на них из-под приподнятой брови, перед тем, как сесть в кресло около кровати Кингсли и закинуть свои длинные ноги в обуви на простыни.
- Нам нужно поговорить.
Кингсли направил на Сорена такой взгляд, который вызвал бы у любого нижнего в “Восьмом Круге” приступ паники. Сорен же просто пристально смотрел в ответ, не моргая.
Со вздохом разочарования Кингсли распустил узлы и, хлопнув девушку по заду, быстро и раздраженно произнес:
- Вон.
- Но…, - она взглянула сначала на него, затем на Сорена, который, к счастью, приехал в городской дом Кингсли инкогнито. Без воротничка. Он был одет в черную футболку, черные брюки, держа в руке свой черный мотоциклетный шлем.
- Вон, - повторил Сорен, и на этот раз она послушалась. Быстро подобрав свою одежду с пола, она вылетела из комнаты. Кингсли начал было закрывать за ней двери, как его вторая любимая девочка, Сэди, проскользнула внутрь и села у его ног.
- Ты никогда не слышал о том, что нужно стучать, не так ли? – бросил Кингсли на французском языке.
Он схватил Сэди, его единственную девочку-ротвейлера, за ошейник и повел к кровати. Та проворно вскочила на простыни, удобно устраиваясь.
Сорен улыбнулся и ответил на английском.
- Я слышал сплетни о хороших манерах. Но никогда не верил им.
- У меня были восхитительные планы на вечер.
- Теперь у тебя новые планы. Я звонил. Ответила Ирэна, не Джульетта.
- Джульетта уехала.
Кингсли сел на кровать возле Сэди и почесал ту за ухом.
- Уехала. Куда?
- На Гаити. Сегодня.
Он продолжал почесывать Сэди, отказываясь встречаться взглядом с Сореном.
- Ты никогда не отпускал Джульетту на Гаити одну.
Кингсли вздернул подбородок.
- Особые обстоятельства.
- Насколько особые? - Сорен снял ноги с кровати и поставил их на пол. Одно это движение Сорена сигнализировало о том, что их разговор перестал быть одним из повседневных.
- Я видел призрак.
Сорен поднял руку и неосознанно потер нижнюю губу кончиком пальца. Кингсли прикусил свою нижнюю губу в ответной реакции. Эти губы, одинаково и жестокие и чувственные, которые столько раз ранили его, что он не мог даже сосчитать. И все же он жаждал их сейчас, как и целую жизнь назад.
- Я не верю в привидения, и тебе не стоит, Кингсли.
- Почему нет? Я влюблен в призрак на протяжении тридцати лет.
Кингсли прошелся до кресла и сел на пуфик, стоящий между коленями другого мужчины.
Сузив глаза, Сорен посмотрел на него.
- Тело еще даже не остыло. Элеонор отсутствует всего день, а ты уже пытаешься снова затащить меня в постель?
- Снова? – Кингсли засмеялся, закатив глаза. – Всегда. Ты удивлен?
Сорен пожал плечами.
- Не особо. Расскажи мне о своем призраке.
На тумбочке лежала папка. Почти нехотя поднявшись, Кингсли взял ее в руки и принес.
Сорен на мгновение задержал взгляд на Кингсли, перед тем как взять у него черную папку и открыть ее. Он изучал ее содержимое, прежде чем снова закрыть файл и вновь посмотреть на Кинга.
- Это наша школьная фотография. У Элеонор есть копия. И что с того?
Кингсли взял файл и открыл его. Тридцать лет испарились в этом пространстве между его взглядом и фотографией, на которую он смотрел. Тридцать лет исчезло в мгновении ока.
Кинг по-прежнему помнил тот день, когда было сделано фото. Его ближайший друг из школы Святого Игнатия по имени Кристиан получил на Рождество камеру и решил, что однажды он будет работать на National Geographic*. Первыми животными, на которых он охотился со своим объективом, были его однокурсники. В тот день, день, когда было сделано фото, Кингсли и Сорен исчезли в лесу за школой и повздорили. Под школьной формой тело Кинга было в синяках и рубцах, покрывающих почти каждый дюйм его спины и бедер. Единственными видимыми отметками оказались два небольших синяка, по форме напоминающие отпечатки пальцев, что остались на его шее от акта, которым закончилась стычка.
- У меня тоже есть копия фотографии, - признался Кинг. - Я хранил ее всю свою жизнь.
- И? – Сорен забросил ногу на ногу в ожидании.
- И… - Кингсли вытащил фото из файла и перевернул его. На обратной стороне кто-то написал свои инициалы. Белизна бумаги выцвела и пожелтела. - Это не моя копия. Это оригинал.