Его долгое молчание и пристальный взгляд всколыхнули во мне опасные предчувствия. Сердце вновь сжалось.
— Я не могу снять клятву, — он говорил так, будто его невестой стала не волшебница, а облезлая лошадь.
Противоречивые чувства овладели мной. С одной стороны мне хотелось стукнуть его, ведь это он втянул меня в столь щекотливую ситуацию, с другой — оказаться подальше, не видеть ни его грозного лица с повязкой, не слышать отравляющего душу голоса, так как его откровенная неприязнь к людскому роду напрочь отрезала во мне весь животрепещущий интерес к морской расе.
— Послушайте, — начала я, сдерживая нахлынувшие эмоции, которые могли сыграть со мной злую шутку, если я позволю выплеснуться им наружу. — Я…
Договорить я не успела. Животные испугано заржали, извозчик натянул поводья, призывая ошалелых скакунов остановиться. Карету повело в сторону, и она накренилась. Было бы не так страшно, если бы за окном, в опасной близости, не сверкнула вспышка в сопровождении раскатов грома.
В какой-то момент, я потеряла свою опору и, размахивая руками, полетела в темноту, врезавшись губами во что-то теплое и колючее, источавшее невероятный запах соленой влаги и свежести морского бриза.
Отлепившись от мягкой опоры, чуть не вспыхнула от смущения, поскольку я непроизвольно поцеловала морканца в шею и сейчас, буквально, лежала на нем, а его руки крепко сжимали талию. Благо в темноте мужчина не мог рассмотреть моего лица.
Наши тела были так близко, что я слышала каждый стук его сердца. А еще… мне показалось, что он перестал дышать, когда я чуть приподнялась.
— Проси другое желание, — прошептал прямо в губы морканец, заставляя меня замереть.
Я хотела было сказать, чтобы он немедленно отпустил меня, как тут же одернула себя. Он хитер. Любое необдуманно сказанное слово оборется против меня. Хочет снова загнать в ловушку? Не получится…
— Другого желания у меня нет, — осипшим голосом ответила я и заворочалась в его объятиях. Но мужчина не спешил меня отпускать.
Вишневые всполохи заискрились в черном глазе.
— Тогда подари мне то, что другим никогда не достанется. И я разорву брачную клятву.
Повозка выровняла положение, и теперь все вернулось на круги своя, даже шум ветра и ливня стал тише, и мне все же удалось вырваться и недоверчиво уставится на оппонента.
— И что я могу вам подарить? У вас есть все, о чем только можно мечтать, — изрекла я, отодвигаясь в дальний угол и поправляя складки на помятой юбке.
— В этом и загвоздка. Я сам не знаю ответа.
Отчего то его угрюмый ответ показался мне неубедительным, словно он что-то знал, но почему-то скрыл от меня правду. И почему же? Что такого я должна ему подарить? И почему я?
Кажется, я обзавелась дурной манерой говорить вслух. Мужчина чуть поддался вперед, склонив голову набок.
— Потому что для морканца дать брачную клятву перед девушкой другой расы означает преподнести ей великий дар, и чтобы она могла от него отказаться, необходим равноценный подарок. Ты так не считаешь?
— Не помню, что бы мы с вами стали настоль близкими, чтобы перейти к неформальному общению, — все же его панибратское обращение и высокомерие вывели меня из себя. — И раз вы не намерены отменять чары, тогда будьте добры доставить меня до королевского дворца Лунарии.
Отец точно что-нибудь придумает, и освободит от этих чар. Конечно, об этом знать морканцу не обязательно.
Морканец криво усмехнулся.
— Как прикажите, леди Эмилия.
Он специально сделал последний акцент, выказывая мне элементарную вежливость, в которой я слышала лишь насмешку.
Оставшийся путь, мы ехали в полном молчании, слушая затихающую бурю. Ветки деревьев больше не трещали, норовя обломится от яростных порывов ветра, волны не бились о скалы, выбрасывая хлопья пены на берег, только ливень все никак не прекращался. И когда повозка остановилась, я категорически не хотела покидать сухой и мягкий диванчик.
— Леди Эмилия, окажите честь быть моей гостьей, — нарочито вежливо обратился ко мне морканец.
Я выпорхнула из повозки, проигнорировав протянутую ладонь, расправила плечи, подняла подбородок и посеменила вперед, к крытой террасе, на которую выбежали слуги.
Волосы вмиг потяжелели, платье намокло и тянуло вниз, затрудняя шаг, а серая стена дождя мешала разглядеть лица выбежавших слуг.
Неожиданно капли перестали бить по носу, и я запнулась. Над моей головой раскинулся самодельный зонт из темно-синей ткани. Я изумленно вскинула брови, как меня подцепили под локоть цепкие пальцы мужчины.