– Жан. – своего инструктора король Нового Сиона произвёл в бароны ещё перед отправкой в шахство Хорезма – Потери есть?
– Шесть убитых и сто восемьдесят раненых в легионе, сто сорок легко, через неделю встанут в строй. У наших трое сломали ноги, семнадцать легко раненых стрелами и болтами на излёте, и у одного взорвался мушкет.
– Насмерть?
– Да нет. Так… Рожу опалило и глаз выжгло, но жить будет, если Господь лихоманку не нашлёт. Тебе бы выпить, Сир.
– Не могу, руки трясутся.
– Давай я тебя напою, ты только глотай.
– Наливай. Не годится в таком состоянии встречаться с союзником.
Глава 31
Третьего апреля 1197 года в порт Задар начали прибывать легионы Раймунда Тулузского. К этому моменту, Гуго де Лузиньян успел зачистить Венецию и Далмацию, что называется, до белых костей, не оставив в живых, или на свободе никого из венецианской аристократии, все они отправились либо в могилу, либо в лагерь на острове Ибица, где из еретиков готовили поселенцев на западное побережье Африки. Легионы прибыли как раз вовремя, перевалы начали вскрываться от снега, а специфика войны на Балканах такова, что пехота, тем более такая, с опытом боёв и менталитетом победителей, намного ценнее любой конницы. Слишком много горных перевалов, запертых, хоть и убогими, но капитальными укреплениями, слишком сложные пути для обозов снабжения, которых для отрядов кавалерии требуется втрое больше, чем для легионов. Тут вам не северо-западная Европа, гладкая как столешница, с множеством мостов через реки и ещё большим количеством бродов.
Будущий тесть прислал письмо, в котором сообщал, что легионы – это просто подарок, и на наследство Констанции никак не повлияют, но между строк отчётливо читалось – за подарки принято отдариваться. На Марсель Ле Брюну было наплевать. Город, конечно, богатый, но становиться ради него вассалом тестя у Фараона желания не было. Ему и на Балканы то было наплевать, он мечтал как можно скорее вернуться в Лузиньянию, обогнуть материки с юга и посмотреть на западный берег, найти Гавайские острова, а может быть и Японию с Китаем, но тут уже было никак не отвертеться. Во-первых, стать королём этих гор его настойчиво попросил сам Ричард, а во-вторых, Ричард был прав, переселенцев взять было больше негде. Это здесь они венецианцы, сербы, хорваты, боснийцы, болгары и греки, которые постоянно враждуют между собой, за океаном все они станут лузиньянцами, войском Белого Бога.
Нет, Раймунд был настоящим другом, но Марсель ведь передаётся не лично Ле Брюну, но и всему его потомству, а как уж это потомство поладит с потомками пока неофициального короля Окситании – большой вопрос. Вместе повоевать и сплотиться в боевое братство им вряд ли доведётся, на родственные чувства Фараон тоже мало рассчитывал, учитывая собственные отношения с дядюшками, поэтому – ну его, этот Марсель. Вот Задар, он ничем не хуже, а ведь есть ещё Венеция, а скоро будут и все Балканы.
Не смотря на вспыльчивый нрав, Гуго де Лузиньян был очень расчётливым человеком, и о потомках начал заботиться ещё до того, как они появились на свет. Марсель не нужен, но нужны проживающие там моряки, рыбаки, ремесленники, да и обычные сервы не помешают, но об этом лучше будет поговорить при личной встрече. Встреча же пока откладывалась, как и свадьба. Решив свои дела в Европе, Раймунд отправился на восток, воевать с сельджуками.
Впрочем, с сельджуками уже почти разделались, недавно пришедшее письмо от брата тот писал на подходе к столице султаната, пока оно дошло, Конию наверняка уже взяли. Прилично расширит Рауль своё королевство, кстати, наследник у него уже есть. Слава тебе, Господи. Вырос из младшего брата настоящий воин и правитель, а ведь отец хотел отдать его в монастырь, опасался, что на двоих наследства не хватит, и братья начнут враждовать.
Наследство… Графство де ла Марш… Подумать только, но сейчас Ле Брюн не находил ему лучшего применения, чем отдать в приданное за дочерью, когда она родится и придёт пора выдавать её замуж, а ведь когда-то ла Марш казался ему целым миром.
За размышлениями о превратностях бытия, время пролетело быстро. Первая шебекка, подрабатывая вёслами, плавно приткнулась к пирсу порта Задар. Первым на берег сошёл один из старших офицеров легиона со знаком Ордена Героев на колодке. Ле Брюна он сразу опознал. Немудрено, учитывая знаменитый шрам, полученный в битве за Антиохию.
– Сир. – легионер вскинул руку в римском приветствии – Легат Иберийского легиона приветствует вас и ждёт приказаний.