По-настоящему оценить ее подвиг (а иначе это не назовешь) Мина смогла лишь на следующий день, когда около полудня вошла в приемную мужа, до отказа набитую жаждущими лицезреть государя. Здесь царили те же законы, что в столовой и бане, то есть все были равны, а посему пропускать принцессу никто не собирался. Официально ее еще не представили ко двору, и все придворные как один сделали вид, будто понятия не имеют, что это за дамочка явилась и раздраженно советовали дожидаться очереди в коридоре, если повезет, конечно. Ей самостоятельно пришлось пробираться к кабинету через плотную толпу, оставив где-то по пути кусочек изумительного кружева, украшавшего юбку, и заработав пару ощутимых тычков в бок. Там она обнаружила секретаря, который сверившись с регламентом, пропустил Мину в кабинет под дружный ропот собравшихся.
Кабинет оказался просторным и светлым. Тяжелые двери не пропускали шум из приемной, и казалось, Мина резко очутилась в другом мире, так тихо и спокойно здесь было. Словно в музее. Торжественно, камерно и боязно. Шарремхаран сидел за столом, заваленном бумагами, и что-то сосредоточенно писал. Мина оробела и осталась стоять у дверей, не решаясь отвлечь его от важного государственного дела. Собьет еще ненароком с мысли, и вся политика полетит в тартарары.
Шарремхаран заметил ее, отложил ручку и поднялся навстречу.
- Рад тебя видеть, - сказал он.
Выглядел король замученным, хотя держался отменно.
- Я тоже, - улыбнулась она в ответ.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего важного. Если я отвлекаю…
- Ни в коем случае! - ответил Шарремхаран и пригласил Мину сесть в кресло. - Я даже рад, что ты пришла. Отвлекусь от дел. Такое ощущение, что голова сейчас взорвется.
Он позвонил в колокольчик. Из незаметной дверцы, замаскированной под стенную панель, явился слуга с небольшой сервировочной тележкой, на которой стояло две изумительно красивые чашки, чайник и блюдо с пирожными.
- Как ты умудрилась прорваться ко мне? - спросил муж, когда слуга, разлив чай, бесшумно удалился.
- У меня оказалась очень сообразительная камеристка, - неопределенно ответила Мина, но Шарремхарану большего и не требовалось. Он лучше нее знал, как устроена жизнь во дворце. - Кстати, именно из-за моей службы я и пришла к тебе.
- В чем дело? Тебя что-то не устраивает? Скажи Дельмирону, он мигом найдет недостающих слуг.
- Нет, совсем наоборот. Слуг слишком много, - она запнулась, сообразив, что может обидеть заботливого супруга и поспешно добавила: - Я бесконечно ценю твою щедрость и великодушие. То, с какой заботой меня приняли во дворце, поражает, и я признательна за это. Признаюсь, я не ожидала подобного пышного приема. Но, считаю, как королева я должна показывать подданным пример умеренного образа жизни и думать в первую очередь о благе государства. Мне совсем ни к чему огромная личная служба, совершенно безболезненно для меня и с пользой для казны ее можно сократить в три, а то и в четыре раза.
Шарремхаран с удивлением взирал на жену.
- Поверь, казна может позволить увеличить твою службу в два раза.
- Умоляю! Мне это совсем ни к чему. Я не привыкла, когда меня окружает столько бесполезных людей.
- Что ж, если таково твое желание, мне приятно тебе угодить. Я и сам не любитель большой свиты, но Дельмирон мне плешь на голове проел, уверяя, что тебе необходимо обеспечить хотя бы малое сопровождение.
- Малое?! - изумилась Мина и достала из кармана давешний список. - Здесь триста двадцать шесть человек!
- Дельмирон бился за пятьсот, - со смехом ответил Шарремхаран и развернул бумаги. - У него случится сердечный приступ, когда увидит, как ты тут начеркала. Но, думаю, вдвоем мы с ним справимся.
Он весело подмигнул Мине. Настроение его явно улучшилось, и Мина поняла, что сделала все правильно.
- Спасибо, - искренне поблагодарила она. - Для меня это действительно важно. Дома все было по-другому, и мне хочется хотя бы в этом сохранить свои привычки.