Главный королевский мажордом, проникшись государственной важностью поставленной задачи, за пару минут сократил список до необходимого количества, получил очередную порцию восторгов в свой адрес и счастливый помчался перекраивать планы.
Мина облегченно выдохнула и потребовала чаю. Половина битвы выиграна. Остается самая неприятная часть - сообщить сотрудникам об увольнении. Впрочем, вопреки ожиданиям, массовый исход прислуги из покоев королевы прошел мирно и без особых потрясений. Возможно, случилось так потому, что Мина разговаривала только с вирреями Олиандрой и Гиалиной, а дальше они сами разбирались со своими подчиненными. Обе дамы стойко восприняли новости, осуждающе покачали головами и недовольно поджали губы, но возразить не посмели. Остаток дня прошел в суматохе. Хотя отъезд лишних фрейлин и камеристок саму Мину непосредственно не коснулся, флюиды горести расставания и разрушенных надежд долетали и в ее спальню.
А утром следующего дня она наблюдала из окна караван отъезжающих карет и телег. Кто-то, не стесняясь, рыдал, кто-то переживал крах многообещающей карьеры молча, но все уволенные сотрудники смотрели в сторону дворца с таким печальным видом, что Мине стало их немного жаль.
Но только немного. Всегда неприятно увольнять людей, но когда их нанимали и давали надежду, ее не спрашивали. Их не выгнали на улицу в голод и холод, всем выдали достойные отступные, они найдут себе другую работу. Оставшиеся тоже оказались не в накладе: хотя работы и прибавилось, жалование им положили вдвое больше прежнего.
Мина прошлась по опустевшим комнатам. Хорошо. Тихо. Не суетно. Заглянула в гардеробную. Там стояли еще не распакованные сундуки с ее вещами. Вот и занятие для скучающих рук нашлось. Мина знала, что для такой работы есть камеристки, но ей хотелось какой-нибудь физической деятельности, поэтому она отпирала один сундук за другим, открывала и разглядывала содержимое. Платья, обувь, шляпки, плащи, накидки, несколько шуб, белье, украшения, шарфы, платки, какие-то предметы гардероба неизвестного ей назначения, рулоны материи. Открыв очередной сундук, Мина вздрогнула.
Хорошо удержалась, чтобы не завопить. В сундуке был человек. Молодой мужчина со светлыми волосами и смазливой физиономией сладко спал, свернувшись калачиком. Память Арминолидеи, о которой Мина уже успела позабыть, тут же всколыхнулась и подсказала: Мактенион. Тот самый возлюбленный, из-за которого настоящая принцесса не желала выходить замуж за Шарремхарана и предпочла самоубийство. Тот самый, что клялся и сам умереть, если потеряет любимую. Но каким-то чудом оказался здесь - живой, вполне себе пышущий здоровьем и даже отлично выспавшийся.
Мина аккуратно закрыла крышку сундука и заперла на ключ. Черт! Черт-черт-черт! Мысли разом разбежались в разные стороны. Что делать-то? Сказать Шарремхарану? Не многовато ли признаний будет? Она и так про яд рассказала, явление любовничка будет выглядеть опереточным фарсом. Никто не поверит, что Мактенион приехал в Варрогарейн без ведома принцессы. Даже если получится отмазаться, весь дворец будет уверен: притащила с собой любовника, хотела скрывать его у себя с помощью своих же фрейлин, а когда поняла, что ничего не выйдет - сдала любимого мужу.
Это означает мгновенный крах того успеха, который ей удалось достичь за эти два дня в Варрогарейне. Шарремхаран ее уважает и начинает немного доверять, Дельмирон от нее в восторге, даже изгнание бесполезной прислуги хоть и выглядит жестоким, но у большинства придворных вызвало одобрение. Явление же любовника безвозвратно низвергнет ее в пучину всеобщего презрения и насмешек. Не отмоешься.
Черти бы побрали этого Мактениона и всех, кто его подослал! Наверняка не сам додумался до этой идиотской идеи. Да и сон у него странный, скорее всего магический. Ни один нормальный человек не выдержал бы столько времени трястись в запертом сундуке без еды и отправления естественных нужд.
Усилием воли Мина заставила себя собраться и не поддаваться панике. А та уже была на подходе: в груди противно заныло, руки мелко тряслись, перед глазами темнело, а голова упорно отказывалась соображать, с усердием рисуя воображаемые картины грядущих неприятностей. Мина немного походила по спальне, успокаиваясь, залпом выпила стакан воды. Немного полегчало. Придирчиво рассмотрела себя в зеркало - никто не должен заподозрить, что она чем-то встревожена - и решительно дернула колокольчик.
Через минуту явилась камеристка, совсем еще молоденькая рыжая девчонка в веснушках. Она смотрела на Мину перепуганными светло-карими глазами, ожидая выволочки за заминку, а получив всего лишь приказ позвать Танглатаира, с облегчением заулыбалась и пулей понеслась выполнять поручение. Мина покачала головой: это сейчас прислуга ее боится, потому что не знает чего ждать от новой хозяйки, но совсем скоро они попытаются сесть на шею, и тогда придется надевать ежовые рукавицы. Еще одна проблема, которую предстоит решать.