– Уже поздно, сестренка, иди спать. Я проверю стражу и тоже постараюсь выспаться.
Клиффорд знал, что лжет и себе и сестре. Он не сможет спокойно сомкнуть глаз, пока его брат не вернется с очередного рейда по вражеской территории.
*****
Остроф. Неделей позже.
Минуло четыре месяца со дня приезда младшей дочери в родной дом, но не случилось ничего такого, что могло бы встревожить графа Остроф. С каждым новым днем Коннор все сильнее убеждался, что страхи, терзавшие его на протяжении семнадцати лет, не имеют под собой никакого основания. Он почти пожалел, что поддался слабости и вернул ее в свой замок. Если бы не внешнее сходство, в ней никто не заподозрил бы родню Стефана. Девушка была тихой, молчаливой и незаметной. Подолгу молилась в часовне, большую часть дня проводила вместе с фрейлинами матери, вышивая гобелен. Больше не заговаривала ни с ним, ни со старшим братом. Стоило Коннору войти в дамскую галерею, опускала глаза и выскальзывала, якобы по какому-то поручению. И граф почти успокоился.
Элиза же едва сдерживалась. Находиться в обществе монахинь прежде было куда приятнее, чем в обществе сестры и матери. Ей до смерти надоело быть мишенью ядовитых слов и взглядов. Девушка почти убегала, когда насмешки дам, по поводу ее благочестия и убогого внешнего вида становились откровенно невыносимыми.
…В это утро дамы, как обычно занимались вышиванием, Лорейн пела длинную и нудную песню, а Элиза, как самая неумелая швея, разбирала шелк, подбирая для одной из дам подходящий цвет.
Спокойствие нарушил появившийся в галерее слуга, который с поклоном сообщил:
- Леди Джиллиан, лорд Коннор велел мне сказать вам, что ваш сын Роберт возвращается этим вечером вместе с лордом Гарри Маклином и его дочерью.
Женщины радостно переглянулись, предвкушая будущий пир.
- Прекрасно, - Джиллиан победно улыбнулась. – Это хорошая новость. Мой сын великолепно справился с поручением отца. Элиза, оставь шелк, ты все равно только путаешь нити, и ступай, отыщи сэра Готфрида. Скажи ему, что я желаю видеть его.
- Как скажете, госпожа мать.
Несмотря на то, что подобное поручение можно было отдать и служанке, Элиза была рада возможности покинуть галерею и прогуляться по замку. Она не тратила много времени на поиски рыцаря. Доверенный вассал графа почти все время был подле хозяина. Элиза поднялась в главную башню. Двое рыцарей, которые охраняли сюзерена от беспричинного вмешательства, тихо переговаривались, но сразу замолчали, как только до них донесся звук ее шагов. Первый воин безразлично кивнул в ответ на ее приветствие и почти сразу отвернулся. Второй же не сводил с нее взгляда.
- Сэр Юстас, скажите сэр Готфрид здесь? – тихо спросила у него Элиза.
- Да, леди Элиза. Они беседуют с лордом Коннором. Сейчас вам лучше не беспокоить их.
- Тогда передайте ему, что госпожа Джиллиан просит его спуститься в галерею.
- Конечно, буду рад вам услужить.
Элиза улыбалась юноше, в то время, как ее слух устремился за двойные двери, туда где советовались Готфрид и граф Острофа.
«Война будет такой, какой ее сделаю я, Готфрид. Логан возьмет шотландку в жены, и я смогу вторгнуться в Альбу от имени своего свояка. А Грегор будет вынужден смирно стоять на месте, потому что так велит король. Пока эти побрякушки у меня, я могу давить и на Кеннета».
- Миледи?
Элиза вздрогнула и поняла, что продолжает молча стоять и улыбаться, глядя перед собой.
- Я молюсь, сэр Юстас, - тихо произнесла она. – Как раз подошел час дневной молитвы. С вашего разрешения, я покину вас и уединюсь в часовне.
Элиза почти бегом спустилась по лестнице, но вместо часовни повернула к себе в башню. Там переоделась в штаны и камзол, накинула плащ и в сопровождении вездесущего пажа покинула замок. Тим никогда не спрашивал, куда ходит хозяйка, лишь провожал ее до лесной опушки и послушно ждал в условленном месте, покуда она не возвращалась. Джоселин в это время в платье Элизы и в темном покрывале, скрывавшем лицо, молилась в одиночестве в часовне.