Первой его мыслью было – как же не вовремя все случилось. Однако возражать, и тем самым привлекать к себе внимание было глупо. Поэтому Дикон предпочел последовать за почти бежавшей Селиной. Девушка на его руках была бледна, как снег и едва дышала. Желтое бархатное платье, расшитое мелкими бриллиантами, на груди и животе пропиталось кровью.
– Сюда.
Селина распахнула дверь и отступила, пропуская его вперед. Дикон положил Элизу на постель и поспешил удалиться.
– Джоселин!
Служанка, укладывавшая вещи хозяйки в дорожный сундук, выронила аккуратно сложенный плащ и метнулась к Элизе.
– О, миледи! Что с ней?
– Я не знаю..– Селина выглядела растерянной, – но мы должны снять с нее платье и осмотреть рану.
Не меньшее потрясение обе девушки испытали, когда осторожно освободив неподвижное тело Элизы от одежды, не обнаружили на ней ни царапины.
– Слушай меня внимательно, Джоселин, – медленно произнесла Селина. – Твоей госпоже стало дурно в галерее. С ней случился припадок, и мы принесли ее сюда. Никакой крови не было. Спрячь платье подальше, потом постирай, а лучше сожги.
– Как прикажете, миледи.
– Я посижу с ней, иди.
Джоселин схватила в охапку платье и выскочила в коридор. Она едва сдержала крик, когда ее поймали за локоть и заставили остановиться.
– Тихо! – человек был одет весьма просто, но по звучавшей в его голосе властности, Джоселин поняла, что он привык отдавать приказы и добиваться их исполнения. – Как себя чувствует твоя хозяйка?
– Кто вы такой? – протестующе пискнула горничная и тут же выпалила. – Моей госпоже стало дурно от духоты. Она отдыхает. Мне нужно идти, отпустите меня, сэр.
– Иди.
Служанка, оглядываясь через плечо, убежала, а Дикон направился к месту своего временного пребывания в Острофе. Он, конечно, возвращался в галерею, но ничего заслуживающего внимания на стенах не обнаружил. Напоследок внимательнее осмотрел меч, который довел девушку до обморока. Оружие практически ничем не отличалось от любых виденных им ранее клинков. За одним исключением. На тусклом металле отчетливо виднелась свежая кровь. Так же, как и на бархатном платье, которое горничная прижимала к груди. Что все это могло значить? И нужно ли отвлекаться на это происшествие? Что-то внутри подсказывало -ключик, который откроет для него двери к шотландскому престолу, рядом..нужно только протянуть руку. Но Дикон не любил доверяться интуиции, в основе любых его решений всегда лежал твердый расчет. Уходить из Острофа, не осмотрев замка до конца, было как минимум глупо. Но и продолжать поиски под носом у Гарри Маклина, который в любой момент может узнать его, и дружески поприветствовать было вдвойне опасно. К тому же времени оставалось все меньше и меньше.
– Ты уверен?
– Уверен, милорд.
Голоса графа и Готфрида Мэлори приближались.
– Почему в этом коридоре почти нет масла в светильниках?
– Простите, господин. Слуги говорят, что леди Элиза не любит яркий свет.
– Что?! Ты не позабыл ли, что в этом замке одна хозяйка, Готфрид?
– Я нет, милорд, но с вашей дочерью невозможно спорить.
– С моей? – издевательски переспросил Коннор. – Я начинаю сомневаться того ли ребенка я похоронил.
– Неужели вы все еще верите в пророчество, милорд? – в голосе Готфрида звучало пренебрежение.
– Разумеется, нет. Но чем скорее я избавлюсь от нее, тем лучше. Пусть отправляется в Страйклайд и выходит за Маклина, коли он так ее хочет.
– Опасность сохраняется, милорд.
- Это полностью твоя вина, Готфрид. Не ты ли клялся мне, что это обычный ребенок? Если бы я сам съездил в аббатство вместо того, чтобы доверить это тебе, то избавился бы от нее много лет назад, невзирая на последствия.
- Прошу меня простить, мой господин. Если бы монахини не слишком усердствовали в ее воспитании, я смог бы разглядеть это проклятое сходство. Но позвольте напомнить, что в случае смерти девушки, земли Ладлоу отойдут короне. К слову, милорд, а как, вы собираетесь оставить их за собой после ее замужества? Что если Маклин узнает, кто его будущая невестка?
- Пока я исправно пополняю королевскую казну за счет доходов от владений Стефана, Нерешительный не будет против. Что касается Маклина и всех прочих, только я и Этельред знаем, как подтвердить ее права на наследование. Она была и останется моей дочерью.