Элма понравилась принцессе. Они практически сразу нашли общий язык, и между ними не возникало никаких разногласий. Иногда, совсем недолго, Раума нянчилась с Изферией, дочкой Элмы, но быстро утомлялась в виду того, что была уже на сносях и вот-вот должна была родить.
Принцесса всегда смеялась, глядя на себя в зеркала и сравнивая с неповоротливой гусыней, на что и муж и Элма в один голос убеждали ее в обратном. А девушка веселилась над их попытками утешить ее и взбодрить.
Летом подошел срок и генерал уже хотел поехать в город, на свой страх и риск, за врачом, но Элма убедила его позвать повитуху, что жила в ее горной деревушке. Мужчина подумал и согласился, уехав в деревушку.
Раума металась по постели и не отпускала от себя Элму. Схватки усиливались и воды уже отошли, а Кюрасао и повитухи все не было.
- Ну, где же он?- стонала принцесса, сжимая руку сидящей рядом кормилицы.- Я не хочу без него.
- Скоро, скоро, моя госпожа,- причитала Элма, вытирая пот со лба Раумы.- Скоро приедет господин, вот, кажется лошадиный топот.
И действительно, скоро на первом этаже раздался встревоженный голос Кюрасао, и слышно было, как он взбегает по лестнице. Увидев мужа, Раума неожиданно расплакалась, но ей стало легче, и боль немного отпустила. Мужчина, сбросив дорожный плащ, кинулся к жене, взял ее руку и осыпал поцелуями.
- Прости, что так долго, мой цветочек,- виновато прошептал генерал, сжимая ее руку. Он не сказал девушке, что им чудом удалось спастись от грязевого оползня, вдруг скатившегося прямо за его спиной по дороге в деревню. Пришлось ехать обратно по другой тропе, более извилистой, и поэтому ушло больше времени.
- Я боюсь,- дрожащим голосом призналась девушка.- Я не хочу, чтобы ты уходил. Останься со мной, мой генерал, мой любимый…
Раума откинулась на подушки и застонала от пронзившей ее боли. Она чувствовала, словно ее рвали изнутри от самой макушки и до кончиков пальцев на ногах, а сосредоточие этой невыносимой муки находилось сейчас в ее животе, в самом низу. Девушка молила богов, чтобы поскорее все закончилось, и была благодарна мужу за то, что он сейчас рядом с ней.
Повитуха, не молодая, но еще крепкая женщина с большими руками, суетилась возле кровати, давая четкие указания Элме и Лизетте, а когда все было готово, велела всем выйти из комнаты.
Заметив на лице Раумы панику, повитуха спокойным и твердым голосом сказала ей:
- Ничего не бойтесь, госпожа, как только ребенок родится, ваш муж будет рядом, а пока он нам только мешает.
А когда женщина закрыла за всеми дверь, добавила более ласково:
- Вы же не хотите, чтобы господин увидел вас такой беспомощной и болезненной? Пусть это будет нашей маленькой тайной. Когда все закончится, и он войдет сюда, господин увидит улыбку на вашем лице, а не гримасу боли, ведь так?
О, повитуха была права в этот момент и, вняв ее здравомыслию, принцесса успокоилась и без страха стала следовать всем ее наставлениям.
Не прошло и часа, как на свет появился здоровенький и крепкий малыш. Как только повитуха обрезала пуповину, обмыла ребенка, запеленала его, то позвала Элму и Лизетту, что топтались за дверью, и велела обмыть молодую мать и поменять постель. А сама женщина вышла из комнаты и подала в руки сидевшему на тахте мужчине живой комочек, который беспрестанно кряхтел и возился в пеленках.
- Сын у вас, господин,- радостно возвестила повитуха.- Ох, и молчун он у вас. Хорошенький родился, здоровый и крепкий. И госпожа в полном порядке, только очень устала.
Кюрасао чувствовал, как его внутренности дрожат, но смотрел на сына с нежностью и восхищением. Он не знал, каких богов ему благодарить за это чудо, но в первую очередь должен поблагодарить Рауму, свою жену, в мыслях перебирая все драгоценности, что были у его рода.
Когда служанки вышли из комнаты, мужчина прошел к жене. Она смотрела на генерала с умилением и усталостью. Ей хотелось закрыть глаза и уснуть, но она еще держалась из последних сил., чтобы не упустить счастливых мгновений, когда мужчина так мягко улыбается, а глаза его светятся настоящим счастьем.