Разобравшись с мужчиной, который дышал равномерно и спокойно, пошла в ванную и, схватив кусок мыла, стала судорожно отмывать руки от крови. Некоторые капли уже давно засохли, поэтому пришлось натирать руки усерднее.
Ополоснув руки водой, вытерла слезы и шагнула в комнату. Но стоило мне подойти к постели, как раздался стук в дверь. А затем дверь отворилась, хотя я не успела и слова сказать.
33
В комнату ворвались охранники, а я и звука пискнуть не успела. А уж тем более сделать что-нибудь, как меня отстранили от полумертвого Лаврентия и оттащили на другой конец комнаты. К королю и Сэдрику. Перевода взгляд с одного на другого, пыталась понять, какого черта творится. Почему они ворвались без предупреждения и что собрались сделать с Лавром?
Сама не заметила, как стала звать его сокращенно в своих мыслях… Интересно, как бы он отреагировал? Мотнув головой, подняла взгляд на короля.
– Отец? – король вздрогнул. Я никогда не звала его папой, так что точно не по этому. – Что тут происходит?
Мужчина перевел на меня растерянный взгляд. А потом заговорил как можно мягче, сжимая руки в кулаках. Но его слова были бредом, какой я еще никогда не слышала после попадания в замок.
– Лира, этот мужчина опасен, – да что ты?! – Он убил тех троих несчастных, что похоронили не так давно. И недавно чуть не убил Сэдрика. Ему едва удалось спастись.
Широко раскрыв глаза, не верила собственным ушам. Что за бред он несет? Тот, кто убил тех троих людей – вампир, которого Лаврентий прикончил, спасая меня и Сэдрика. А недавно он был со мной, и мы ходили с оборотнями, прося прощения за Сэдрика!
Смотря отца как на психопата, который перешел дозволенную черту и перестал существовать для меня, пыталась понять, какого черта творится. А затем перевела взгляд на Сэдрика, который победно улыбался, смотря на стражников.
– Руки от него уберите!
Стражники вздрогнули, отстраняясь. А я вновь обернулась к Сэдрику, который перевел на меня осуждающий взгляд. Будто это я пытаюсь выставить невинного в качестве преступника. Схватив его за плечи, встряхнула. Мерзкая улыбка и осуждение исчезли с его лица. Они сменились удивлением.
– Что ты натворил?! – голос звучал так отчаянно, что я поежилась. Если его заберут и убьют… я не переживу.
– Я слышал, как вы говорили об убийствах, – начал парень, как ни в чем не бывало. – Он признался, что убил всех тех людей, поскольку ему было скучно.
Переведя взгляд на мужчину, который недавно спас меня уже во второй раз, не могла вспомнить таких слов. Зачем мы вообще ходили к оборотням, если парень, которого мы спасли ценой своих жизней – выставляет Лаврентия виновником всех грехов? Немыслимо!
Король наблюдал за нами, скрестив руки на груди. Да и разбираться с ним лично я не видела смысла, ведь эту кашу заварил Сэдрик. Отпустив парня, видела, как он поправил рубашку и недовольно хмыкнул. Я тебе похмыкаю, урод! Как тебе только совести хватает вести себя так с тем, кто тебе добра желает?! Или если дьявол, то значит, обязательно плохой? Это ведь не правильно.
Пытаясь сохранять ледяное выражение лица, вдохнула и выдохнула несколько раз, успокаивая сердцебиение. Если что, у меня хватит сил на то, чтобы переместить Лаврентию в другое место. Еще чуть-чуть, но точно хватит. Что будет со мной, уже другой вопрос. Вряд ли король захочет терять единственную дочь. Но мое доверие он уже утратил.
– Я знаю, что ты ревнуешь, и это нормально, – щеки Сэдрика мгновенно покрылись румянцев. А во взгляде читался вопрос «что ты творишь?». Улыбнувшись, продолжила. – Но Сэдрик, ведь совесть тоже нужно иметь. Сейчас ты обвиняешь ни в чем неповинного мужчину в убийстве, о котором мы даже не говорили. Это последнее, что я от себя ожидала.
Король удивленно выгнул бровь, а руки разжались, падая вниз и останавливаясь около тела. Но я даже не смотрела в его сторону. Все внимание, злость и разочарование было сосредоточено на Сэдрике. Парень побледнел, сжимая руки в кулаках. Даже не пытался взглянуть мне в глаза, чувствуя свою вину.
– Он спас тебя. И меня… – сглотнув ком в горле, подняла взгляд. – Ты все то же ничтожество, что и раньше.
Парень поднял на меня пустой взгляд. Руки разжались, а губы стали шевелиться в неслышной мольбе. Будто я могла ему чем-то помочь после того, что он натворил. Не теряя больше ни секунды, развернулась и пошла к постели Лаврентия. Стражники отступали прочь, будто от меня струился огонь.