- В отличие от полных евнухов, - я не сразу врубилась в то, что стала говорить женщина, еще не придя до конца в себя, после таких странных признаний, однако принудила себя слушать это лирическое отступление, - которые как ты и сказала, не могут исполнять супружеские обязанности, На Ин только не может иметь детей. Его мужские органы вполне при нем.
- Зачем ты говоришь мне об этом? Что это значит? – Я инстинктивно отпрянула подальше, больно ударившись затылком, когда женщина стремительно приблизила ко мне свое выбеленное и сильно накрашенное лицо. – Ты стала супругой императора Тхэджона, затем, как я понимаю, сбежала и прихватила меня, только в каком качестве? Странно, что ты вообще сподобилась сбежать от подобной высокой и шикарной участи, как супруга самого императора великой страны. Думаешь, если я буду у тебя в руках, император пощадит тебя? Зря стараешься. Ты должна была понять даже за такое короткое замужество, что меня спасать никто не станет, я не нужна своему отцу.
- Ему может и не нужна, но нужна кое-кому другому, - женщина плотоядно ухмыльнулась и медленно провела заостренным ногтем по моей щеке. – Мои Сэн прав, ты умеешь сводить с ума. Тем или иным способом, но умеешь. Этот придурок так и не сумел забыть того унижения, которое ты выказала при его сватовстве.
- Мои Сэн? – Снова этот непостижимый для меня переход на следующий этап разговора.
- Именно, - Женщина смотрела холодно, отстраненно.
- Может, скажешь, - я с вызовом посмотрела на красавицу, - что и его я увела у тебя из-под носа?
- Нет, - китаянка покачала головой, коротко хмыкнув, – хотя признаюсь, как любовник он меня устраивал.
- Любовник? – Меня передернуло от отвращения. - А мой отец, он…
- Император? – Хорошо прокрашенные брови высоко вздернулись на красивом личике китаянки. – Он ни разу не прикоснулся ко мне, так что я не в курсе того, состоятелен ли твой отец в постельных утехах.
Вместо ответа я поперхнулась воздухом, совершенно не ожидая подобных откровений. Посмотрев на женщину, я скривилась и все же ответила, когда прокашлялась:
- Мне нужно знать такие подробности? И вообще, что ты этим хочешь сказать? Что Мои Сэн ходил к тебе во дворец, не опасаясь гнева императора? Никогда в такое не поверю.
- Да нет, - супруга повелителя, думаю уже бывшая, хмыкнула, - зачем мне подобные сложности. После того как я оказалась во дворце, Мои Сэн загорелся совершенно другими победами. Он же увидел тебя во всей твоей красе. И не только загорелся похотью, сколько естественным порывом предать меня и обелить себя в глазах повелителя, стать героем, которому отдадут такую высокую награду. Он, наивный, мечтал, что император, узнав все подробности обо мне, воспылает к нему горячей любовью и мгновенно вознесет его на вершины власти и величия. Идиот, пришлось несколько укоротить его порывы.
- И ты убила его, чтобы не дать тому совершить подобную глупость? – Уточнила я, напряженно наблюдая за женщиной, все больше убеждаясь в ее неадекватности.
- Да.
- И подставила меня?
- Да.
- Зачем?
- Это оказалось так легко. – Скривилась красавица, глядя на меня своими расширенными зрачками.
- Откуда ты узнала о двойных кинжалах? – Продолжала я гнуть свою линию, собираясь вызнать у нее, все, что возможно, тем более что китаянка не особо и скрывала то, что совершила во имя мести.
- О, этот секрет я знаю крайне давно, - женщина хмыкнула, глядя на меня ехидным взглядом, - еще со времен твоей матери, так что подставить с кинжалом ничего не стоило.
- А схрон?
- За тобой ходили мои люди.
- Ясно, - я поджала губы, недовольная тем, что, как и подохревала, пропустила чужака у себя под носом. – И все из-за каких-то непонятных бумаг, которых я и в глаза не видела.
- Это не простые бумаги, - взвилась было женщина, ну тут же поменяла тему разговора. – Как же вы предсказуемы, людишки, со своими грешками и пристрастиями. Так легко, оказалось, пустить слух о том, что Мои Сэн как и прежде, жаждет заполучить принцессу Тай Мин и тут же увидеть отклик. Право слово, я считала тебя умнее, однако ты мгновенно повелась на слухи и тут же, поскакала уточнять. Все остальное совершить оказалось проще простого. Даже этот придурок умер с четким осознанием того, что его укокошила принцесса собственными ручками.