- Эту хозяйке, - вынес вердикт тот, кто занимался осмотром, - она больше всех годится.
Меня тут же ухватили за руку и потащили за собой, при этом, не говоря ни слова. Поупрямившись больше из-за склонности характера к бунтарству, нежели из страха, я тоже не стала сильно возмущаться. Поняла, видимо что-то произошло, раз нас в таком спешном порядке вытащили из клеток. По моим подсчетам ночь до конца еще не прошла, а тем более сутки, так что это не сборы на рынок рабов точно.
Проведя какими-то слабо освещенными задворками, меня водворили в ту же комнату, что и при моей поимке. Хозяйка тоже уже пребывала в помещении и нетерпеливо оглянулась на дверь, едва меня, без особых церемоний втолкнули в раздвинувшиеся створки. Всплеснув руками, женщина, словно заботливая квочка, подскочила ко мне и подхватила под локоток, не дав мне упасть, так как я как всегда запнулась о пресловутый порог, который никогда не могла прошагнуть по-человечески. Цыкнув, на мгновенно ретировавшихся конвоиров, работорговка лично задвинула створки дверей, при этом цепко держа меня за руку, точно я могу сбежать и, развернувшись к комнате, радостно заговорила, обращаясь к кому-то, находящемуся в помещении:
- А вот и наша красотка. Она в точности отвечает вашим взыскательным запросам, господин.
Не поняла? Я удивленно подняла голову, тут же забыв о подол, который тщетно пыталась вытянуть из-под ноги хозяйки этого богом забытого заведения. Перед кем это она так распинается? Неужели меня продадут в обход рынка, с которого у меня есть хоть какой-то шанс сбежать? Наверное, сказалось мое происхождение, так как я от неожиданности резво выдернула руку из цепкого захвата и шагнула вперед, дабы посмотреть на этого непуганого кролика, вознамерившегося купить такую рабыню, как я.
- Ты куда? – Заполошно ахнула торговка, дернув меня сзади за чогори и пока стараясь говорить тихо.
- Туда, - зло ответила я, отмахиваясь от женщины, вознамерившейся поставить меня в подневольное положение. Ага, счас!
- В рабыни захотелось? – Продолжила шипеть эта гусыня, не отпуская мою одежду
- А то, как же! – Я сверкнула глазами, да так, что женщина резко отшатнулась и выпустила мою блузу из своих заскорузлых пальцев. – Давно там не бывала!
- И это рабыня?! – Услышав ехидный и несколько недовольный мужской голос, я, на какую-то долю секунды замерла, после чего медленно подняла голову и, раскрыв рот от неожиданности увиденного, встала в полнейший ступор, от осознания того, что услышанный голос все же мне не показался излишне знакомым.
У небольшого закрытого оконца, рядом со столом, стоял высокий тонкокостный мужчина, одетый в богато расшитые длиннополые шелковые одежды светлых тонов, в котором я с чересчур большой легкостью узнала евнуха На Ина. Он тоже смотрел на меня несколько… недовольно?! Нет, недовольно, это мягко сказано. В его глазах я прочла все то, что он мечтает мне высказать после нашей такой фееричной встречи. Наедине.
- О, господин, - заговорила работорговка высоким почтительным голосом, толкнув меня вперед, - это она после сна такая. А так девушка покладистая, спокойная, работящая.
- Вижу, - На Ин скривился, точно съел огромный кислый фрукт, продолжая буравить меня злым, раздраженным взглядом, в котором читалось недоумение, возмущение, непонимание, удивление, изумление, - покладистая как норовистая кобыла, спокойная словно камень, и работящая только не знаю на какой ниве.
- Вы, это о чем сейчас, господин? – Осторожно поинтересовалась растерявшаяся женщина, с непониманием смерив меня с ног до головы взглядом, затем снова перевела взгляд на евнуха. К сожалению, все эти слова На Ин произносил только для меня, каждой новой фразой пытаясь меня добить морально.
Однако, я, не чувствуя ни вины за собой, ни опасности, только невинно хлопала ресницами, заодно мечтая куда-нибудь провалиться. С независимым видом, который напустила на себя, пожала плечами, мол, я тут не при делах, так, мимо проходила, не успела скрыться с горизонта грозного взора моего личного охранника.
Так и не сумев вникнуть в суть развернувшегося недовольства со стороны высокопоставленного покупателя, работорговка тоже пожала плечами и принялась дальше расхваливать свой товар чуть распевным голосом.
- Мои девушки лучшие во всей Корее. Они и покладистые, и красивые, и работящие. А какие умелицы, мастерицы! На все сгодятся!