— Принцесса? Это кличка такая? — Пожал плечами разбойник. — А меня зовут Беги-Со-Всех-Ног. Рад знакомству.
«Говорящее имечко» — подумала Амора. Она огляделась в поисках лошади, Злата спокойно паслась под деревьями. Далеко. Разбойники окружили Амору и медленно подходили ближе. Принцесса снова посмотрела на атамана.
— А что ты такое натворила? — Спросил Беги. — Ограбила кого-то? Убила?
— Ничего из этого! — Обиделась Амора.
— Что, еще хуже? — Не унимался разбойник. — Наверное, это было что-то ужасное, о чем даже нельзя говорить вслух.
— Да! — Вдруг соврала Амора, — И если не хочешь узнать, что это — не подходи ко мне!
Она выхватила из ножен меч и встала в боевую стойку. Если бы Себастьян видел ее сейчас, он бы, безусловно, гордился своей ученицей, но на разбойников этот порыв не произвел впечатления. Они засмеялись, и Беги достал свой клинок.
Только в этот момент Амора поняла, что ей предстоит сражаться теперь, по-настоящему. Страх бешеной птицей заметался в груди.
Бой начался. Первой напала принцесса. Она почти танцевала вокруг разбойника стараясь достать его выпадами и ударами, которые Беги с завидной легкостью блокировал. Он не торопился, а когда принцесса выдохлась, настала его очередь бить. Он радушно улыбнулся. И пошел на нее высоко подняв меч. Первый удар. Отбит. Второй. Блокирован. Но третий удар выбил меч у Аморы из рук. Принцесса упала. Меч разбойника угрожающе навис над ней. И Амора не выдержала:
— СЕБАСТЬЯ-Я-ЯН!!!!
Птицы взлетели с деревьев от ее крика, шурша крыльями и чирикая наперебой. На мгновение все стихло, а через секунду раздался дружный смех разбойников.
— Она сдалась — с тебя золотой, — просипел чей-то голос. Амора убрала руки от лица и открыла глаза.
— Э-эх, я до последнего в нее верил, э-эх, — молодой диковатого вида парнишка кинул монету грузному чернобородому разбойнику.
— Слабо, — оценил ситуацию высокий темнокожий мужчина, обходя Амору.
— Но-но. Девушкам прощается, — Заступился за нее Беги. — Тем более она ведь сражалась.
Он вложил меч в ножны и протянул руку Аморе. Принцесса испуганно попятилась. Разбойники снова засмеялись.
— Не бойся, мы тебя не обидим, — Беги помог Аморе встать. Она молча отошла от него, беспокойно оглядываясь по сторонам.
Послышался топот копыт, и вороной конь, перескочив через поваленное дерево, вылетел на поляну. Себастьян спешился и подошел к Аморе, банду разбойников он не удостоил и взглядом.
— Ты меня напугала. Все в порядке? — Он поднял с земли меч, забытый принцессой, и подал его ей.
— Себастьян…— облегчённо вздохнула Амора. — Ты услышал меня…
— Тебя разве что в Эрингарде не услышали. Скоро здесь будет стражники…
— Себастьян! — Беги-Со-Всех-Ног был явно недоволен столь пренебрежительным отношением к своей персоне.
— Рэд, старый друг! — Себастьян повернулся к разбойнику и, к ужасу принцессы, дружелюбно протянул ему руку. — Амора, это Рэд Маш мой старый …
Договорить он не успел, потому что Амора, уже сменившая страх на злость, подбежала к Рэду и отвесила ему звонкую пощечину. Себастьян ловко увернулся от своей порции, Амора смерила его взглядом и отвернулась. Не говоря ни слова, принцесса прошла мимо мужчин и, нахохлившись, села под деревом. Себастьян вопросительно посмотрел на Рэда. Тот потер покрасневшую щеку.
— Заслужил, — пожал плечами Рэд.
Посмеиваясь, разбойники поспешили рассказать Себастьяну о битве Рэда и Аморы. Себастьян качал головой, укоризненно глядя на атамана. Разве можно так обращаться с принцессой!
— Так она взаправду принцесса? — опешил Рэд, когда пришла очередь Себастьяна рассказывать. — Да… Ну прости, Вашвысочество. — Крикнул он Аморе, девушка хмыкнула и еще больше насупилась.
Разбойники окружили принцессу и стали расспрашивать. Она решительно отворачивалась от них, не желая сменить гнев на милость. Тем временем Себастьян беседовал с Рэдом.
— …И я решил свозить ее к нему. До Предрассветных. — Завершал он свой рассказ. — Только я, кажется, заплутал. — Сказал он совсем тихо, заметно покраснев.
— Вы рядом. Три дня пути…— Рэд с готовностью показал дорогу.
— Спасибо, братец. — Поблагодарил Себастьян. — Еще одна к тебе просьба… Я, видишь ли, за провизией поехал. Только вернуться пришлось…