Себастьян поддерживал падающую дверь как мог. Рукоять меча выскальзывала из мокрых от пота ладоней, лезвие звенело от напряжения. Себастьян выгнул спину, упираясь в дверь и чувствуя на себе ее тяжесть. В туннеле забрезжил свет. Вернулась Амора. Она торопливо пролезла под дверью и подняла факел повыше. Себастьян отскочил в сторону, и дверь с грохотом упала вниз, превратив его меч в пыль. Стены туннеля задрожали.
— Бежим! — Поднимаясь, сказал Себастьян.
Туннель рушился. Амора бежала, что есть духу, но Себастьян все рано торопил ее. Он схватил ее за руку и потащил за собой. Она уже не бежала, летела, подгоняемая лавиной земли и пыли. Они добрались до земляных ступеней. Увлекая Амору за собой, Себастьян в два прыжка оказался почти у самого верха. Раздался страшный грохот, и земля задрожала. Себастьян и Амора упали на ступеньки, и их сразу накрыло пылью…
Все стихло. Пыль начала оседать. Амора открыла глаза. Туннель обвалился, и комья сырой земли лежали у ног принцессы. Себастьян, тяжело дыша, поднялся, помог Аморе выбраться наверх. Мельница скрипела и шаталась. Стирая с лица пыль, Амора вышла на улицу. Она с ног валилась от усталости. Себастьян стряхнул с головы кусочки земли и сел на сухую траву. Амора опустилась рядом.
— Ну что? — спросил он.
Принцесса молча открыла сумку и достала корону. Себастьян вздохнул — ничего общего с золотом: в свете солнца феонит переливался всеми цветами радуги, блестящие всполохи появлялись и исчезали словно языки пламени, и от того казалось, что принцесса держит в руке волшебный огонь, а не отлитую из твердого металла корону.
— Красивая, — кивнул он.
— Да. Себастьян, прости, твой топор… — начала Амора, вспомнив про оставленный в гроте топор.
— Забудь, — сказал Себастьян.
Больше они ничего не говорили. Они сидели и смотрели на лошадей, на башни замка, видневшиеся вдали, на заходящее солнце…
Следующие несколько дней замок Симон гудел, на все лады обсуждая волшебную корону, храбрую принцессу и возможное будущие Эридана. Амора большую часть времени проводила в отведенных ей покоях, стараясь не попадаться на глаза болтливым слугам. Она была полностью погружена в свои мысли, обдумывала возвращение домой. Амора сдержала слово и не торопила Себастьяна с отъездом, хотя это давалось ей с большим трудом.
На четвертый день Арика принесла Аморе новое платье. Отделанное белой опушкой, расшитое золотом королевское платье. На молчаливый вопрос принцессы, горничная смущенно поклонилась.
— Мы очень старались, ваше высочество, прошу прощения, что заставили ждать так долго. Граф просит вашего присутствия на сегодняшнем приеме, надеюсь, вы примете его приглашение? О, нам всем так хочется увидеть вас в вашей прекрасной короне и посмотреть…
— Арика. — перебила служанку Амора. — Какой прием?
— В вашу честь, Ваше Высочество. Граф приказал подготовить самый большой зал. Вас уже ждут. Позвольте помочь вам?
Арика быстро и ловко облачила принцессу в новое платье, сделала красивую прическу, и подала большую красную подушку, на которой лежали регалии. Амора с трепетом надела корону. Первый выход в свет настиг ее неожиданно. Под восхищенные вздохи Арики принцесса медленно вышла из комнаты.