Хотя она впервые в жизни самостоятельно меняла белье на постели, она быстро справилась с этим, сменила наволочку на его подушке и взбила ее для него, потом положила подушку к изголовью.
Желая поскорее убраться отсюда, пока он ее не заметил, она собрала снятое постельное белье и направилась к двери. Но тут вспомнила, что не захватила его грязную одежду.
Сердито нахмурив брови, она увидела ее на стуле в углу. Вздохнув, положила постельное белье, прихватила метелку и стала собирать его одежду, приготовленную в стирку, тут же решив, что все ее служанки должны получать повышенное жалованье за все мытарства, через которые им приходится проходить.
Взяв в охапку рабочую одежду Гейбриела, пропахшую мужским потом, она добавила ее к постельному белью и приготовилась нести все вниз.
И вдруг ее внимание привлек дорожный сундук, на котором лежала его одежда. Он выглядел так, словно побывал на войне.
Казалось, это был единственный предмет, который принадлежал лично ему, а не составлял часть арендованной собственности. Она на цыпочках вернулась к сундуку. Ей отчаянно хотелось посмотреть, что там внутри. Что плохого, если она заглянет одним глазком? Другого такого шанса у нее, возможно, не будет. Ведь если Гейбриел и впрямь был храбрым воином, если каждая зарубка на рукоятке сабли означала убитого им врага, то ее владелец мог бы стать ценным дополнением к ее охране.
Возможно, ей удалось бы завербовать его. Все равно ему, кажется, здесь нечего делать. Несмотря на его явное нежелание говорить о самом себе, она была твердо намерена многое узнать об этом загадочном человеке, подозревая, что ключи к разгадке находятся внутри этого сундука. Она, конечно, понимала, что это неприлично, но решила не упускать такой возможности. По крайней мере она таким образом сможет больше узнать о человеке, которому доверилась, решив спрятаться здесь.
Вытерев о юбку взмокшие ладони, София открыла крышку сундука и сразу же получила подтверждение своей догадке о том, что Гейбриел – кавалерийский офицер. Сверху лежал аккуратно сложенный темно-синий китель одного из гусарских полков, с ярко начищенными медными пуговицами и золотыми эполетами. Пара белых парадных перчаток и лайковые перчатки для верховой езды были заложены за его черный лацкан.
Каждая находка подтверждала правильность ее решения спрятаться в этом фермерском доме. Она уже чувствовала себя в безопасности, когда рядом такой отважный воин.
Немного сдвинув в сторону его форму, она торопливо заглянула глубже. Под формой было спрятано оружие: кавалерийский палаш с толстым прямым лезвием. Ее телохранители говорили, что для того, чтобы должным образом пользоваться этим оружием, надо обладать внушительной силой. Там были кинжалы и пистолеты, карабин, разобранное ружье со штыком. Еще какое-то странное оружие, которого она никогда прежде не видела: круглая штуковина, похожая на звезду, с лезвиями вокруг и какими-то надписями.
Потом она наткнулась на многоцветное полковое знамя... а на самом дне сундука были спрятаны медали за воинскую доблесть и отвагу.
Гейбриел открыл глаза, почувствовав чье-то присутствие. Он напряженно прислушался, потом расслабился, не ощутив ничего угрожающего. Он пребывал в состоянии глубокого покоя, но не спал. Мешали мысли о девушке, обнаруженной в сарае, которые одолевали его весь день. Ее красота разбудила дремавший в нем голод. Стараясь игнорировать свои плотские потребности, он переусердствовал с физической нагрузкой и немного перенапряг мышцы живота. Боже милосердный, сколько бы Гейбриел ни прожил, он никогда не забудет тот момент, когда взглянул вниз и увидел, что его пронзила смертоносная стрела.
Он должен был умереть.
Но он не умер. И вот живет.
У Гейбриела не было женщины с тех пор, как на мгновение он заглянул в бездну.
Именно поэтому Дерек направил к нему Софию. Его тело мучительно заныло при мысли о ней.
Восхитительная София. Соблазнительная София.
Непослушная, своенравная София, думал он и именно в этот момент увидел ее отражение в зеркале над камином.
Он привык никогда не утрачивать бдительность и установил свою ванну таким образом, чтобы даже в состоянии расслабленности видеть смежную комнату с помощью особым образом размещенных зеркал. Просто на всякий случай.
От старых привычек трудно избавиться.
Осторожно наклонившись, он взглянул сквозь приоткрытую дверь в зеркало, висевшее над каминной полкой. Там, в свою очередь, отразилось напольное зеркало в подвижной раме... и он увидел свою очаровательную цыганочку.
Видимо, она пыталась его обокрасть.
Наклонившись над открытым дорожным сундуком, София восхищалась находками, размышляя о своем новом работодателе. Она с благоговением взвесила на ладони большую серебряную военную медаль и провела пальцами по затейливому венку, украшавшему ее. Было бы очень заманчиво использовать человека вроде него в борьбе за собственное восстановление на троне ее страны.
«Никакой пощады», – вспомнила она. Это то, что надо.
Если рядом с ней будет такой закаленный в боях воин, враги, преследовавшие ее карету прошлой ночью, хорошенько подумают, прежде чем напасть на нее снова!
В благоговении покачав головой при виде доказательств его героических дел, она принялась укладывать медали туда, где их нашла, но неожиданно чья-то рука стальной хваткой взяла ее за предплечье.
Она испуганно вскрикнула, вскочила на ноги, и Гейбриел оттащил ее от сундука.
– Что ты здесь делаешь? – прорычал он, разворачивая ее лицом к себе. София испуганно заморгала. На нем было только полотенце, и он возвышался над ней словно разгневанный бог. – Отвечай мне!
Судорожно глотнув воздух, она попыталась отступить назад, но он ей этого не позволил, сжимая запястье словно стальным наручником.
– Ничего. Я... я... – Его нагота и внушительные габариты так подействовали на нее, что она начала заикаться. – Миссис Мосс приказала мне убрать вашу комнату!
Он прищурил глаза так, что остались синие щелочки, и пристально взглянул на нее.
– Выворачивай карманы, – приказал он.
– Что-о?
– То, что слышала. Выворачивай карманы – немедленно! – Он протянул раскрытую ладонь. – То, что взяла, клади сюда и убирайся.
– О чем вы? – пробормотала она. – Это неслыханно!
Он презрительно покачал головой.
– Знаешь, ты действительно та еще штучка. Я пытаюсь помочь тебе, а ты вот как мне платишь за это?
Боже милосердный! До нее постепенно дошло, в чем он ее обвиняет. Скорее всего она напрасно проявила излишнее любопытство, но наследная принцесса Кавроса не может быть воровкой!
Все это было слишком унизительно.
С другой стороны, она могла понять, почему он пришел к такому выводу. У нее упало сердце. Ситуация была не из приятных.
Ей очень хотелось бы назвать ему свое настоящее имя, чтобы он понял, что у нее нет необходимости красть, но протокол категорически запрещал это. К тому же, если бы она сейчас попыталась заявить, что является членом королевской семьи, он подумал бы, что она сумасшедшая.
– Ну? – продолжал он. – Тебе нечего сказать в свое оправдание?
Она возмущенно фыркнула. В конце концов, она не привыкла оправдываться ни перед кем, тем более перед каким-то простолюдином, перед солдатом, завернутым в полотенце.
– Я ничего не взяла, – коротко сказала она.
– Вот как? Тогда скажи, что ты здесь делала.
– Убиралась... Ладно, признаюсь: я проявила любопытство. Мне было интересно побольше узнать о вас. Насколько я знаю, это не преступление.
– Так-так-так, – пробормотал он, подходя ближе. – Ты удовлетворена тем, что узнала?
– Нет, – ответила она, высокомерно вскинув подбородок. – У меня осталось еще множество вопросов.
– Ты пытаешься уйти от ответа, – тихо сказал он. – И я тебе не верю.