Глаза Анны расширяются.
-Эта женщина совсем свихнулась!
-Я не могу допустить, чтобы они погубили барашка, Анна. Я себе этого не прощу. Он такой милый.
Анна подбоченивается, лицо её становится дерзким и решительным.
-Отведи меня к этому ягнёнку, быстро!
Увидишь решимость в глазах Анны, ты внезапно становишься такой же храброй.
-О чём я только думала? Разумеется, я спасу барашка. Правда?
Вы входите во двор твоего дома.
Если мать заметит меня на улице, да ещё вместе с Анной, мне больше белого света не видать.
Вы с Анной ловко перебегаете по двору, прячась то за курятником, то за сельским инвентарём, и в конце концов добираетесь до амбара. Вы не успеваете закрыть за собой дверь амбара, как слышите блеяние ягнёнка.
-О, моя бесценная душа! Он прелестен!
Анна бежит к ягнёнку, обнимает его и зарывается лицом в его густую шерсть. Анна отпускает барашка, и он начинает прыгать, высунув язык, словно собачка. Он смотрит на вас с Анной большими доверчивыми глазами и, вдобавок ко всему, машетхвостом.
-Невероятно! Третье чудо за несколько дней. Как будто всё королевство вдруг наполнилось магией!
-Он прекрасен, прада?
-Он? Такое милое существо, несомненно, заслуживает имени. Ты не согласна, Диана?-
-Наззови ты. Какое имя ты дашь ягнёнку?
-Лайя!
-Бе-е-е.
-Мне нравится, Анна. Отличный выбор!
Момент радости длится не долго: ты слышишь голоса за дверью амбара.
-Скорее, Анна, прячемся. Это мать с отцом!
Вы с Анной бросетесь к ближайшей копне сена и прячетесь за ней. Мать с отцом входят в сарай, и ты, стараясь их разговор.
-Вот он, этот демо. Только взгляни на него.
Слышен приглушённый звук шагов: они подходят к ягнёнку.
-Элис, он кажется вполне безобидным.
-Ты подожди, Патрик!
-Бе-е-е!
-Ты видел? Видел, как он скалит на нас зубы, словно бешеная собака?
Только потому что он чувствует опастность, матушка.
-Да, я видел.
Вы с Анной смотрите друг на друга большими глазами.
-Думаю, мы должны его убить, а потом сжечь, чтобы выпустить всех злых духов, которые ещё могут в его плоти.
Нет!
-Такой сочный барашек! Пожалуй, нам лучше зажарить его для воскресного обеда.
-Ради всех богов, иногда я сомневаюсь, что ты вообще меня слушаешь,Патрик. Ни за что на свете я не стану есть проклятое мясо!
-Хорошо, Элис. Я им займусь.
Голоса матери с отцом удаляются, потом ты слышишь, как за ними закрывается дверь амбара.
-Анна... мы не допустим, чтобы что-то случилось с...
-Даже не говори об этом. Мы не дадим им это сделать. Ни за что.
Вы обе бежите к ягнёнку, но замираете, поняв, что в амбаре стоит Брианна.
-Я всё ждала, когда же вы вылезите из своего укрытия.
-Брианна?! Как, когда...
-В отличие от тебя, Диана, я молчу, когда говорят старшие. Я видела, как вы пролезли в амбар. Какие тупые, наивныем девчонки.
-И что ты теперь собираешься делать? Донести на нас, я не сомневаюсь.
-Почему ты сразу так решила?
Неужели Брианна и правда поведёт себя иначе? Я ей не доверяю.
-Мне нужен клочок овечьей шерсти для нового зелья.
-Какого чёрта, Брианна?
-Ш-ш-ш, маленькая подружка моей сестрёнки.
-Что?!
-Почему бы тебе не заняться своими овцами вместо того, чтобы залезать в чужие амбары?
-Не желаю тебя слушать.
-Придержи язык, а не то... я знакома с твоими родителями, Анна, не забывай.
Ситуация выходит из-под контроля.
Анна с Брианной не успевают продолжить разговор, как в и без того напряжённую атмосферу врывается голос матери. Мать кричит где-то во дворе, и становится ясно, что она не заметила побега.
-Диана!
Нет, нет, нет...
-Брианна, пожалуйста, я тебя умоляю.
Ты смотришь на сестру с мольбой. Она глядит на тебя, мгновение колеблется, затем зовёт мать.
-Она здесь, матушка. Со своей подругой Анной.
Твоя мать изрыгает поток ругательств, таких грубых, что их стыдно повторить, затем вопит в ответ.
-Скажи им, чтобы шли на кухню, немедленно!
Брианна хитро улыбается вам с Анной и отвечает ей.
-Они будут через секунду, матушка!
Вы с Анной бредёте на кухню.
-Анна, ты можешь не ходить. Я встречусь с ней сама.
-Я тебя ни за что не оставлю.
Вы вдвоём протискиваетесь в заднюю дверь. Мать сидит за кухонным столом. Она переводит взгляд с тебя на Анну, встаёт и опирается на стол руками с такой силой, что костяшки пальцев белеют.
-Значит, это ты та бродяжка, которая научила мою дочь носиться повсюду, как дикое животное.
-Матушка!
-Лучше заткни уши, Диана. С людьми такого ничтожного происхождения иначе нельзя. Другого языка они не понимают.
Это невыносимо. Я не могу допустить, чтобы мать унижала Анну. Так нельзя!
-До сих пор мы не имели несчастья встретиться лично. Наверное, потому чтоты не умеешь пользоваться дверью, а родили тебя наверняка в конюшне.
Ты зажммуриваешь глаза, стараясь сдержать слёзы.
Каждое оскорбление, которое мать наносит Анне, врезается в моё сердце как нож.
-Вечно бегает, как дикая гусыня, которой некуда податься. Думаю, тут ничем не поможешь, ты вся в мать. Твоя мать всегда была вульгарной девкой.
Ты смотришь на Анну. Она кусает губу, и, хотя её руки сжаты в кулаки, ты видишь боль в её глазах.
Я должна защитить честь Анны!
-Хватит!
Мать, похоже, поражена твоим внезапным вмешательством.
-Тебя самому стоит назвать всеми словами, которыми ты поносишь Анну... матушка. Ты не видишь?!
-Это... я никогда...
Мать смотрит на тебя, словно не веря. Анна берёт твою руку и быстро пожимает её.
-Анна моя лучшая подруга, и она не такая, как ты говоришь. Она добрая, внимаиельная, и она верна своему слову!
-Тихо...
Анна бросает взгляд на тебя; благодарность в её глазах трогает и в то же время наполняет тебя гордостью, ведь ты заступилась за любимую подругу.
-Диана, я запрещаю тебе дружить с этой... с этой грязной крестьянкой. Мы друг друга поняли?
-Матушка...
-Это моё последнее слово. Теперь уноси свою вонючую задницу из моего дома, Анна. И больше не возвращайся!
Ты смотришь на Анну. По её щекам катятся слёзы. Впрочем, её лицо ничего не выражает, а эти слёзы просто дают выход сдерживаемому гневу.
-Вон! Быстро!
Анна разворачивается и выбегает за дверь.
Этого не может быть. Это уже слишком.
Для матери разговор явно закончен, она выходит из кухни, качая головой. Как только она исчезает, входит Брианна.
-Что я пропустила, дорогая сестрица? Твоей подружке голову не разбили?
-А тебе какая разница?
-Никакой. Просто забавно было бы узнать. И о чём вы с матушкой говорили?
Думаю, пора наказать Брианну за плохое поведение. Я легко смогу убедить её, что мать передумала, и что учиться поеду я.
Ты отводишь глаза и мнёшься.
-Ну?
-Не думаю, что стоит тебе говорить. Матушка попросила меня этого не делать.
-Матушка сказала не говорить мне что?
-Истиную причину, ради которой она хотела поговорить со мной.
-Боги, Диана, что ты тянешь из меня жилы? Говори!
- Матушка передумала насчёт того, какая дочь поедет учиться. Прости, Брианна.
Брианна смотрит на тебя, не веря, затем громко хохочет.
-Ты шутишь? Это так смешно!
Ты спокойно выдерживаешь взгляд Брианны, и её смех замирает.
-Ты пытаешься меня обмануть?
-Я бы не посмела.
-Это правда. У тебя кишка тонка мне врать.
-Я просто не хочу, чтобы это стало шоком, когда ты услышишь всё от матушки. Считай, что я тебя предупредила как сестра.
-Матушка любит меня, она бы так со мной не поступила.
-Она очень любит тебя, Брианна. Она не знает, как тебе сказать, до сих пор не решилась.
-Я не верю, что она могла так поступить... Я заслуживаю того, чтобыпоехать в город...
Она в такой ярости и так взволнована, что начала говорить сама с собой.
-Злобная сука... Я ей отплачу. Как она могла так со мной поступить? Я недостаточно хороша для неё? Она меня ненавидит? наверное, я что-то ей сделала...
-Брианна, что ты там бормочешь?
О,нет, должно быть, я не заметила, как мать вошла сюда!
-Как ты могла?!
-Извини?
-Ты... Ты худшая мать в мире! Ты... Ты склизкая корова!
-Довольно! Марш в свою комнату! Я...ужинать ты сегодня не будешь. Прочь с глаз моих!
Брианна, всхлипывая. покидает кухню, а мать выходит в заднюю дверь, чтобы глотнуть свежего воздуха.
Вернуться сюда - это было плохое решение.
Ты садишься на стул, погружаешься в размышления и вдруг вспоминаешьо ягнёнке в амбаре.
Как я могла забыть! Я должна спасти его, и мне, скорее всего, нужно торопиться. Судя по словам матери, она хочет, чтобы его зарезали сегодня же.
Ты выбегаешь во двор и спешишь к амбару. Задыхаясь, ты распахиваешь, дверь... но твоего кудрявого друга здесь уже нет. Амбар пуст, ягнёнок исчез.