– Ты бы о брате подумал, Эль. Если сдашь меня, то и он пойдёт, как соучастник. Ты же знаешь, что делают с такими милыми пятнадцатилетними мальчиками, как он, в тюрьме, верно? А сколько слёз прольёт твоя мать. Нехорошо это, правда? – Растягивая, наслаждается каждым словом Скар. Точнее, его имя Оскар. Но намного страшнее звучит «Скар».
Медленно разворачиваюсь, а на лбу выступает ледяной пот, прошибающий моё изнурённое тело.
– Что ты сказал? – Сглатывая, переспрашиваю его.
– Да так, даю тебе дельный совет – не угрожать мне. Ты свободен, а вот твой брат, наоборот, решил занять твоё место. Дети. Им всегда мало, крутые вещи, навороченные гаджеты. Они не желают отличаться от ровесников. Он был у меня пару недель назад, занял несколько сотен фунтов, точнее, восемьсот, чтобы сделать себе подарок на пятнадцатилетие.
– И ты не сказал мне об этом? Не сказал, что Финли был здесь? – От страха голос садится. Чёртов идиот, да что же ты наделал?!
– Мы же семья, Эль. Но вот сумма большая, и я бы простил ему это, но настали тяжёлые времена, понимаешь? Сейчас развелась куча банд, готовых продать синтетику по дешёвке. И к ним идут охотнее, чем к нам, хотя у нас товар намного лучше. Но кого это волнует? Чем ниже цена, тем больше клиентов. Так что дело не в моей жадности или нелюбви к вам, а в финансовом состоянии. Я должен платить ребятам за крышу в нескольких районах, и у меня нет лишних денег.
Всё внутри опускается, когда я понимаю, что никогда не достигну желаемого. Я не выберусь отсюда, сдохну в этом месте. А я не хочу! Не хочу больше быть дилером и коллектором. Не хочу этой грязи и крови.
– Что ты хочешь? Я готов отдать долг за брата, но возьму с тебя обещание, что больше ты ему никогда и ничего не дашь взаймы. Откажешь в любой просьбе. Иначе это убьёт мать. Она и без того загибается на трёх работах, чтобы только прокормить брата и платить по счетам. Я получаю от тебя гроши, поэтому отвали от нас, после того, как я всё выплачу, – сдавленно, через силу, унижая себя, отвечаю ему.
– Так дела не делаются, Эль. Ты угрожаешь мне и просишь о содействии. И я должен отказать тебе…
– Я готов на любое задание от тебя. Чёрт, Скар, я не могу так больше. Не могу жить так, постоянно перебиваясь на воде, хлебе и куриных костях, оставшихся от ужина брата. Хочу попробовать другую жизнь, не криминальную, а нормальную! Я выплачу тебе долг брата, но оставь нас в покое, – мне неприятно унижаться перед ним, но другого мне не остаётся. Я в тупике. Финли не представляет себе то, что его заставят делать. Он не сможет. А ведь я пытался помогать семье. Пытался уберечь маму и брата от дел со Скаром. Я сам брался за грязную работу, только бы они не знали о долгах, оставленных отцом.
– И после всего ты утверждаешь, что я не люблю вас, мою семью, Эль? Я с радостью пойду тебе на уступки и обдумаю вариант, при котором ты выплатишь не только долг брата, но и свой. Твоя одежда, еда, ночлег. Все ребята платят мне, а ты жил здесь задаром. Я вытащил тебя из полицейского участка и помог найти адвоката, чтобы тебе дали только условно. А это большие деньги, и я ни разу не упомянул о них. Ты меня разозлил и обидел, Эль, поэтому твой долг составляет пять тысяч фунтов. И я помогу тебе в этом. Приходи завтра, найду для тебя вариант, после которого ты навсегда закроешь эту дверь, – он отмахивается от меня и возвращается к раскрытому ноутбуку.
Выскакивая, хлопаю дверью и бегом проношусь через притон, в который эти ублюдки превратили комнату за несколько минут. Оказываясь на свежем воздухе, сворачиваю в подворотню и падаю на землю.
Блять! Я устал! Я так устал от всего этого!
Дрожащими от повышенного адреналина в крови руками достаю смятую пачку сигарет и зажимаю между зубов одну. Закуривая, закрываю глаза и прислоняюсь затылком к грязной стене.
Я же пытался… я так старался завершить всё. Из кожи вон лез, чтобы больше не знать подонка Скара и его банду. А сейчас словно нож торчит в спине, и я захлёбываюсь обидой и горечью от поступка брата. Как он мог? Это сродни предательству. Он же мог попросить у меня денег. Да, у меня их мало, очень мало, хватает только на то, чтобы купить себе еды и где-то переночевать, принести немного маме, соврав, что подрабатываю разносчиком пиццы, и побыстрее свалить из жалкой однокомнатной квартиры, лишь бы не видеть печали в её глазах. А теперь что? Ни хрена ничего нет!