Его пальцы обжигают мои губы как раскалённый металл, но терпеть это импровизированное насилие над собой я не собираюсь. Поэтому от всего сердца кусаю эту сволочь.
- Вот же сучка! – шипит Троянов, отдергивая свою лапу.
- А не надо меня трогать, кобель недоразвитый!
Вижу по его потемневшим глазам, что у него явно есть, чем мне ответить, но, сцепив челюсти до хруста зубов, мужчина с силой закрывает мою дверцу.
Вот и правильно! А за то, что сегодня испортил мой день, я ему мозг не то что чайной ложечкой выгребу, а палочками для суши весь продырявлю.
Глава 3
Игнат
Всю поездку до особняка Гронских боролся с желанием придушить эту малолетнюю девку, пока она, сука, виртуозно делала мне мозги. И даже отсутствие какой-либо реакции с моей стороны её никак не останавливало.
Успокаивало только одно- я буду отомщен и очень скоро.
- А вот и папа! Я сейчас ему всё расскажу, и тогда посмотрим, как именно его порадует твоя идея насчёт моей задницы.
Блондинка, верная своему слову, едва не падая, торопливо вываливается из моего джипа и несётся, размазывая сопли по щекам к отцу.
Я тоже покидаю авто и неспешно, давая время Арабелле на обличительную речь, иду к этой парочке.
- Добрый день, Леонид Олегович. Наш договор в силе? – намекая на нашу беседу недельной давности, пожимаю ладонь бизнесмена.
- Добрый, Игнат. Да, конечно, - выдыхает он, явно с опаской ожидая реакцию дочурки на нашу договоренность. Я же в сладком предвкушении мести. – Арочка, познакомься, так сказать, со своим личным телохранителем на время твоей поездки. Троянов Игнат Викторович.
Фиалковые глаза распахиваются, пронзая меня насквозь своей ненавистью и беспокойством. И если с первым всё понятно, я сам взрастил этого розового монстра, то наличие второго мне неизвестно.
- Я с ним не поеду! – буквально отшатываясь от нас с Олеговичем, заявляет Принцесса. – А если не сменишь охранника, значит, вообще не полечу.
Её категоричный ответ даже меня удивляет, на что, как я всегда люблю, поднимаю ладони вверх, признавая свою капитуляцию. Не мне её уговаривать, а родителю, который попал в житейский переплёт.
- Арабелла, прекрати издеваться! – повышает голос Гронский и сурово смотрит на девчонку. – Ты совсем от рук отбилась! То истеришь, требуя этой поездки, несмотря на то, что ещё до сих пор наказана за выходку в клубе, то теперь, когда я нахожу решение, заявляешь о нежелании ехать. Что за испорченная девчонка!
Бизнесмен шумит всё больше, переходя на яростный крик, от чего горящий упрямством и своеволием взгляд Принцессы тухнет, сменяясь раздражением на лице и разочарованием в глазах.
Не то чтобы мне было её жаль, но Гронский сам испортил ребёнка, так что теперь вычитывать нотации на эту тему и пенять всю вину на дочь как минимум несправедливо. Проще было объяснить причины моего нахождения в их доме, и тогда, скорее всего, не было бы никаких истерик.
Но у меня нет детей, следовательно, и права учить кого-то воспитанию тоже. Да только и стоять рядом с несчастной девчонкой без дела как-то не айс.
- Леонид Олегович, извиняюсь, но нам пора собираться к вылету. Если мы всё-таки летим? – грубо перебиваю мужика, при этом смотрю только на Арабеллу.
Она нервно ведёт плечом, словно хочет что-то спросить, но не решается. Робость не в духе этой Принцессы, так что становится даже любопытно.
- И вы, Арабелла Леонидовна, забыли свой рюкзак у меня в машине.
Смена тона её удивляет, но она безропотно идёт к машине, я следом.
- Троянов, ты меня бесишь, а терпеть это состояние две недели я точно не смогу, - раздаётся её шёпот, пока я придерживаю дверцу тачки, а она забирает свой рюкзак с кресла.
- Договоримся, Арабелла. Всё просто - ты не делаешь мне мозги и нервную систему, а я максимально не напрягаю тебя на отдыхе.
Фиалковый взгляд пытается, кажется, залезть мне в мозг в поисках подвоха, но я чист.
Мне эта поездка тоже в одно место острым углом упёрлась.
Гронская мне кивает и быстро уходит в сторону особняка.
- Собираемся, - кричу своей команде, так как без подстраховки я тоже не рискнул улететь в грёбанные горы.
Со мной летело двое моих парней.
- Спасибо, Игнат, - скомкано благодарит бизнесмен, снова пожимая мою ладонь.
- Пожалуйста, Леонид Олегович, но я уже говорил, что пожалею. – Тот кивает. – Вот! Я уже, вашу мать, жалею.
Гронский в недоумении смотрит на меня, но не в моих правилах трепаться о личном, тем более с заказчиком.