– О, наша достопримечательность, господин Радос и твой профессор по артефактологии, а также он работает с боевыми магами, – стараясь унять смех, ответила Бела.
– А почему достопримечательность? – не удержалась Вэлл и тут же получила ответ, только уже от профессора, стоящего в тени здания.
– Потому что сегодня моя очередь приветствовать студентов, возвращающихся из города и заодно проверять их на наличие выпитого алкоголя, чтобы их молодые и такие неустойчивые молодые умы не дай боги не претерпели изменений.
– Простите господин Радос, Элла не хотела вас обидеть, мы сегодня сходили за одеждой и посидели в трактире, но поверьте, мы трезвы как стеклышко, – отрапортовала Бела, стреляя глазками в тень, или в профессора, который так и остался в тени, не пытаясь из нее выйти.
Бин тоже решил, что лучше ответить, чем промолчать: – Мы не пили, лишь показывали город новеньким.
– Вы последние и я должен закрыть главный вход, увидимся завтра, студенты, – и темная тень двинулась к ним, загораживая свет от висевшего над дверью фонаря и не давая рассмотреть стоящего перед Вэлл мужчину.
Четверка запоздавших студентов бросилась к двери и исчезла в недрах академии, оставляя позади профессора, который улыбнулся прыти молодых дарований и усмехнулся, снимая с головы капюшон, открывая звездам короткие светлые волосы и серые глаза, которые светились счастьем.
– Кто это? Такой страшный, – спросила шепотом Вэлл, входя в свою комнату.
– Он красивый и завтра ты в этом убедишься, – заламывая руки, простонала ведьма и слащаво улыбнулась. – Какой же он хорошенький.
– Ну, профессор Васкар, тоже красивый.
– Наг? Он красивый, пока свою истинную пару не найдет, потом будет очаровашка, но только не для всех, – скривилась Бела.
– Ты столько знаешь, – Вэлл опустилась на кровать и рассматривала стоящую перед ней девушку. Длинные черные волосы заплела в косу, и теперь теребит ее кончик, карими глазами в которых отражается огонек свечи, наблюдает за ней, кожа будто ее солнце поцеловало, тонкие черты лица, красивые губы, будто кто их очертил, так ярко выдержан контур. А Бела рассматривала сидящую перед ней Вэлл. Короткие серебреные волосы, еле покрывают маленькие ушки, носик пуговкой и пухлые розовые губки, щечки будто кукольные, а вот с глазами беда, там туман, который поднимается над водой, покрывая все пространство вокруг и не давай обзора. Красивая, но такая наивная. Обмануть ее сможет любой, и как она будет учиться на боевом факультете?
– А вот профессор Радос, его еще не раскусила ни одна студентка, – со вздохом ответила Бела. – Он загадка для всех. Универсал, владеет и магией ветра и магией воды, а уж артефактами так вдарит, что мало не покажется. И в этот момент ему всё простят, потому что он очаровашка. Я готова даже в лазарете с недельку полежать, лишь бы он на меня взглянул только.
– Не понимаю я тебя, на тебя же Бин смотрит, глаз не отрывая, а ты за профессором готова бежать.
– Ты высший элементатель, тебя растили в строгой изоляции, ты кроме своего Нерена и не видела ничего, – Бела наклонилась над Вэлл. – Слушай, может ты ему уже жена, что никого вокруг себя и не видишь?
Вэлл вспыхнула, обхватывая себя за щеки: – Нет. Что ты, я ни с одним мужчиной еще не была.
– Девственница, которая влюблена заочно в своего друга, – Бела выпрямилась. – Скучная ты.
– Это почему? – распахнула глаза Вэлл.
– Жизнь одна, ты должна все попробовать, влюбиться так, чтобы не спать по ночам, чтобы звезды в крапинку и чтобы при виде любимого – забыть, как дышать. А ты? Смотришь на Нерена так, будто ему уже отдала свой ледяной цветок, – Бела покачала головой и двинулась на выход.
– Я не отдавала, – тихо ахнула Вэлл и опустила взгляд.
– Но думала ведь! – развернулась к ней Белла.
– Думала, это правда, – шептала Вэлл, соглашаясь с подругой. – Он помог мне сюда прийти, всегда мне помогал, я не должна быть так неблагодарна.
– Благодарность – это не любовь, – Бела села рядом. – Пойми же ты, любовь – это другое. Твоя матушка была благодарна твоему отцу, потому ты и родилась, но почему она умерла? Ты думала об этом? Может потому что если бы она любила, она бы прожила свою долгую жизнь совсем не так. Но ведь твоему отцу она так и не отдала свой цветок? Или отдала?