– Что теперь? – послышалось позади Белы.
– А что теперь? Идем домой. Королева принесла себя в жертву, чтобы спасти всех нас, – шептала девушка, вставая с колен и растирая слезы со щек, размазывая грязь и кровь. Что будет дальше? Кто знает. Она плакала лишь по тому, что не сможет вернуться в Академию, не увидит Эллу и Нерена и Бина, не увидит профессоров и не съест так ей ненавистную рыбную запеканку. Вот именно сейчас она так ее захотела, будто именно в этой запеканке был целый мир вкусов, которого ей так не хватало в эту минуту.
Сколько простоит эта защита? Год, два. Больше не будет ночных посиделок, не будет смеха в маленькой комнате, и не будет ледяной магии под потолком. Ей придется вернуться домой, и кто знает, что будет в ее будущем…
Глазунья
Вэлл замерла, не зная, что делать: пугаться или нет. А меркуб приблизилась к ее лицу и улыбнулась: – Высший элементатель, боишься?
– Нет, – проронила Вэлл, умирая от страха. Если эта девочка нападет, что ей делать? Убить? Или самой пострадать? – И у меня есть имя, – вспыхнула она, вдруг понимая, что пугаться нечего, чего это она так испугалась эту феечку. Что ей сделает эта фея? Да ничего она не может ей сделать именно в эту минуту.
– Имя? – смех маленькой крылатой девочки привел в шок Дириша и Вэлл. А с ветки дерева прямо на суккуба падала вниз с криком: – Как же ты всех достала Меркуб, – феечка. Черные волосы закрывали ее лицо, но Вэлл рассмотрела ее серое тельце, и щупальца, на конце каждого из них был глаз, желтый, с зеленым зрачком. Феечка прижала маленькими ручками суккуба к воде и топила ее, пытаясь справиться с ее кожистыми крыльями и руками, которыми она отбивалась от нее.
– Уйди Глазунья, она моя! Если бы сейчас сказала – да, я бы стала ее фамильяром и пила бы ее силу каждый день. Я бы стала такой же сильной, как и она. Отпусти меня, – кричала, пытаясь сбросить с себя девочку со щупальцами или хотя бы перевернуться суккуб. – И убери от меня эту гадость, ненавижу тебя!
Вэлл выхватила из воды обоих и зажав их в ладошках, строго потребовала: – А ну-ка тише. А теперь расскажите о чем спор?
– О тебе! – в один голос ответили эти две малышки. И ведь были в этом вопросе единогласны. Ручки обе феечки уперли в пальчики Вэлл и строго посмотрели на девушку. – И чего же вы от меня хотите? – осторожно спросила Вэлл. Ой, как ей не хотелось испортить сейчас отношения с этим красивым и необычным миром, ведь отдых для них с Радосом был необходим.
– Я хочу стать твоим фамильяром, – напыжилась суккуб и наморщила носик, сложив ручки под грудью.
– А ты? Чего ты хочешь? – спросила Вэлл Глазунью. Она помнила слова господина Васкара: «Не все что красиво добро и не все что омерзительно – зло». Глазунья, он ее охарактеризовал, как редчайший представитель феечек с возможностью заглянуть в будущее своего хозяина. Может стоит за нее побороться?
– Она тебя всю высосет. Я видела, – надула губки глазунья и тоже сложила ручки под грудью, но своим глазом не отрываясь следила за суккубом.
– А ты хочешь стать моим фамильяром? – спросила она глазунью и облегченно выдохнула, когда ты кивнула.
– Хочу, но ее не бери, она тебя всю высосет, – тонкий пальчик показал на суккуба, а та лишь бровью повела и фыркнула.
– Много надо, другую найду.
– Хорошо, тогда и я согласна, стать твоим другом феечка глазунья, и даю тебе имя – Мисса, – сложив бровки домиком, и очень серьезным голосом сказала Вэлл, выпуская суккуба и отпуская глазунью. А та поднялась в воздух, а ведь мы помним у нее нет крыльев, и расправив руки как крылья, развела их широко в стороны, и закрыла все свои глазки: – Как хорошо. Теперь я могу летать.
– А раньше – не могла? Так ты с дерева что ли упала? – испугалась Вэлл.
– Да, ну и глупая же мне досталась ледяная дева, – фыркнула Мисса, а потом решив, что с новым хозяином нельзя так разговаривать, осторожно слевитировала ей на плечо и продолжила. – Мы глазуньи, ходим, плавно и неторопливо. Но когда находим себе господина, то у нас появляется возможность левитировать, хоть и нет крыльев, но мы можем летать.