— Мокрый Уилбервиллис, что случилось?
— Макс Ригель, — пыхтела я, оглядываясь через плечо. — Мне нужно спрятаться.
— Быстро, сюда. — Она указала под стол, и я усмехнулась в знак благодарности, опускаясь на колени и быстро заползая под стол.
Дверь библиотеки распахнулась с грохотом, и показались ноги Макса, шедшие к нам.
— В какую сторону она пошла, Грас? — потребовал Макс.
— Я не знаю, кого ты имеешь в виду, ты, раздутый ракушечный пердун, — легкомысленно ответила она под дружное хихиканье сидящих за столом. — И где, во имя Франжелики Пятой, твои брови? Неужели они отрастили ноги и сбежали от страшного мальчика-рыбы, который их вырастил? То есть, я вряд ли могу их винить.
Я проглотила смех, пытавшийся вырваться из моего горла.
Надо мной что-то громко хлопнулось, и я догадалась, что это ладони Макса ударились о дерево.
— Давай, Джеральдина, отдай ее, и я сделаю так, что ты не пожалеешь.
— Ну, если только указание направления, которое выбрала истинная королева во время своей божественной миссии, чтобы избежать твоего рыбьего дыхания, не означает, что ты превратишься в кучу ракушек, и я не могу представить, что в бескрайней вселенной ты можешь предложить мне что-нибудь, чтобы я сдала ее.
Макс яростно зарычал, затем отошел от стола.
— У меня нет гребаного рыбьего дыхания, — пробормотал он, с рычанием удаляясь, и смех, который я сдерживала в своих легких, наконец-то вырвался из моей груди.
Если и был какой-то способ превратить мой день из дерьмового в чёртову прогулку по радуге, так это сжечь брови Наследника и жить, чтобы рассказать об этом.
Тори
Я шла по дорожке к Питбол-арене в своей нелепой форме чирлидерши, снег хрустел под моими сверкающими кроссовками, а мой разум был наполовину погружен в тьму. Тени скользили под моей кожей, их прикосновения были желанными и пугающими одновременно. Но я была как наркоманка: каждый раз, когда я отстранялась от них, моя реальность слишком резко смыкалась вокруг меня, и меня снова тянуло к странному комфорту, который они мне предлагали.
Я никогда особенно не умела заводить друзей. В детстве мы так часто переезжали из школы в школу, что, наверное, я просто отвыкла от всего этого социального аспекта. Можно было слушать бесконечное количество раз, как люди клянутся, что напишут и позвонят тебе, но так и не услышать от них ничего, прежде чем начать цинично относиться к реальности этих дружеских отношений. И теперь, когда единственный человек, с которым я прожила всю жизнь, активно лгал мне в лицо и избегал меня все это время, я не могла не отстраниться и от друзей, которых мы завели здесь. В любом случае, я не была идиоткой; не похоже, чтобы я нравилась людям по своим собственным достоинствам.
Дарси была той, кто легко создавал такие связи, а я была просто язвительным, вечно грубым дополнением к нашему дуэту. Поэтому, когда я увидела, что Ослы и другие наши друзья сидят вместе с Дарси, я просто оставила их вместе. Но было похоже на то, что она не хотела этого. Она даже несколько раз просила меня вернуться и посидеть с ними. Но мне было невыносимо находиться в ее обществе, когда эта ложь висела между нами. И, видимо, она предпочла разлуку, чем поделиться со мной правдой. Так я осталась одна. А тени питались одиночеством.
Единственный человек, с которым я регулярно проводила своё время в эти дни, был Габриэль. Сегодня вечером после тренировки мы снова собирались полетать, и это было единственное, что могло помочь мне пережить еще один час в компании Маргарет и Кайли.
— Иди ко мне…
Я дошла до входа на стадион и остановилась, прислонившись к стене рядом с ним, закрыв глаза, чтобы снова погрузиться в тени, когда голос Клары становился все отчетливее, в то время, как я отдавалась темноте.
— Помоги мне, Тори. Мне так одиноко…
Мне было знакомо это чувство, но я не хотела оставаться с тенями и с ней только ради компании.
— Рокси? — Рука опустилась на мое плечо, и тепло магии Дариуса столкнулось с моими барьерами.
Я резко обернулась, сбрасывая его руку со своего плеча, встречая его взгляд, когда тени медленно отступали.
— Какого черта ты делаешь? — шипел он, схватив меня за талию, чтобы оттащить от дверей, расположенных с боку здания.
Он был одет в свой питбольный комплект, темно-синие и серебряный цвета подчеркивали теплоту его кожи и темноту его глаз, и, на мгновение, я просто уставилась на него.