Один из стражников сплел толстые лианы, чтобы удержать дверь на месте, в то время как остальные готовили магию в своих ладонях, чтобы бороться с тем, что пыталось прорваться сквозь нее. Стены содрогнулись, когда на них обрушился огромный вес, и страх пронзил мое сердце, когда я уставилась на происходящее.
Где-то плакал ребенок и кричала женщина, эти ужасные звуки звенели в моем черепе.
Слева от меня открылась еще одна дверь, и мое сердце замерло при виде профессора Аструма. Он был намного моложе, но его волосы уже поседели и спадали на плечи. Его рука была обхвачена рукой ребенка, который бежал на шаг позади него.
— Сюда, не паникуй, дорогой мальчик, — успокаивал его Аструм.
Дверь распахнулась, и стражники были отброшены в сторону огромной рукой, похожей на дерево, а в комнату ввалились три Нимфы. Ужас сжимал мое сердце, когда стражники пытались уничтожить их, но ужасный сосущий, хрипящий звук наполнил воздух, когда чудовища овладели их магией. За чудовищами вспыхнул огонь, взбираясь по стенам и пожирая все на своем пути.
Аструм бросился к потайной двери в стене, ведя за руку мальчика вперед, чтобы прижаться к ней. Я посмотрела на ребенка с его вороньими волосами и знакомыми глазами. Я не был уверен, действительно ли я знала его, или воспоминания будоражили во мне эмоции, заставляя чувствовать то, что чувствовал Аструм в тот день.
— Это выведет нас из дворца, — пообещал Аструм. — Не оглядывайся!
Они вдвоем исчезли в туннеле, и как только за ними закрылась дверь, видение испарилось.
Я задохнулась, прислонившись к Тори, так как сила воспоминания забрала с собой часть моей силы.
— Кто это был? — Тори вздохнула, а я покачала головой, не находя ответа.
Дверь захлопнулась, и магия вокруг нее померкла, когда она снова закрылась.
Мы пытались прижать к ней руки, чтобы вытащить из ее глубин новые воспоминания, но серебряные крылья не светились, секрет был передан дальше.
Я проснулась рано утром в Рождество с улыбкой на губах, наслаждаясь красотой комнаты вокруг меня и янтарным солнечным светом, льющимся на кровать. После прошлой ночи я была полна надежды. У меня не было ответов на все вопросы, но каждая минута, проведенная здесь, казалось, открывала нам нечто большее, и я была уверена, что дворец может открыть еще больше.
Кем бы ни был мальчик, которого мы видели в видении, он должен был быть каким-то важным. Но я никак не могла связать все воедино. Как будто моя мать и Аструм сговорились принести нам эту информацию, храня свои воспоминания в стенах и картах Таро и ожидая, когда мы их найдем. Но что все это значило? Наверняка нам все еще не хватало кусочков головоломки.
Я поспешно встала с кровати и усмехнулась, когда мне пришла в голову идея. Я выскользнула на балкон, нагоняя в кровь магию огня, чтобы прогнать холод, и уставилась на невероятный вид. Высокая стена окружала территорию дворца, а за ней виднелся город со сверкающими небоскребами. Я сделала мысленную заметку спросить у Джеральдины, где именно мы находимся в Солярии. Мы могли быть в тысяче миль от академии или в двух, и я решила как можно скорее раздобыть карту мира. Я была настолько замкнута в пузыре академии, что не уделяла достаточно времени размышлениям о том, что находится за ее стенами.
Я подхватила снежок с края балкона и вернулась внутрь, зная, что это может привести к началу третьей мировой войны, но какого черта? Я прицелилась в Тори, запустила в нее снежок, и он прилетел ей прямо в лицо.
Она вскрикнула, вскочила на ноги, и ее глаза сузились на меня.
— Ох, сейчас ты умрешь!
Она спрыгнула с кровати, а я с восторженным криком выскочила на улицу, набрала побольше снега и с помощью магии воздуха запустила его в нее. Она засмеялась, подняла руку и зажгла огонь, и снег растаял в воздухе, затем взяла горсть снега и бросила в меня. Он разбился о мою грудь, и наш смех унесся в небо, и мы продолжили борьбу, пока не промокли насквозь и, улыбаясь, не вернулись в дом.
Вскоре я вернулась в свою комнату, чтобы подготовиться ко дню, любуясь прекрасными стеклянными стенами, сквозь которые медленно и бесконечно текла вода.
Я приняла душ в смехотворно роскошной ванной комнате и оделась в сверкающее белое платье-свитер со снеговиком на нем — ведь это было Рождество. Я надела его с носками до колена и закрепила волосы серебряной заколкой.
Мой атлас пикнул в сумке, и я достала его, прикусив губу, когда обнаружила сообщение от Ориона.
Лэнс: