— Обычно бывает наоборот, — рассмеялся Ермолаев. — Бабки своих внучек к труду стараются приучать, поучают и зудят по каждому поводу.
— Ты просто мою плохо знаешь, хотя я всегда знаю, что она желает мне только добра.
— Все близкие желают тебе только лучшего, ну почти все, — констатировал Слава.
— Почему же почти? — грустно спросила Аня.
— Да так, это личное, — отмахнулся Слава.
Аня кивнула. Похоже, он не хотел разговаривать на эту тему, а она не будет настаивать, это и так бесполезно.
— Постой, — вдруг после небольшой паузы сказала Нечаева. — Я же забыла про кофе. Кстати, ты какой предпочитаешь? У нас есть латте, капучино, мокко…
— Я даже не знаю, что обозначают эти слова, — остановил ее Ермолаев. — Может растворимый есть?
— Такого у нас нет, — покачала головой Аня.
— Латте тогда что?
— Это кофе с карамелью. Ты его хочешь.
— Да, никогда не пробовал.
— Я быстро, — пообещала Аня и ушла.
Слава погрузился в свои мысли, после того как ее фигура скрылась за прозрачной шторкой. Сейчас его мама так же живет, пьет кофе, сидя за новой рукописью и думает только о своей карьере, чем о собственном сыне. И теперь за долгое время разлуки с ней, Слава впервые начал задумываться о том, чтобы Олеся Ивановна все-таки вспомнила о нем и забрала к себе, в Штаты, в счастливую обеспеченную жизнь. Он начал надеяться, что у нее проснется совесть, взыграют материнские чувства. Ермолаев представлял, как он имеется все- то, что есть у его новой знакомой и в тайне жутко завидовал ей.
— Готово, — сказала Аня, появившись в летней столовой.
— Так скоро?
— Пробуй, — велела она и подала Славе белую чашку. Взяв напиток в руки, Слава прикоснулся губами к чашке и немного отхлебнул из нее. По горлу пробежала сладкая, вкусная молочная жидкость.
— Ну как?
— Очень вкусно. Это кофе машина делала?
— Сама я не умею, — ответила Аня, — Хотя и пыталась научиться.
— А конфеты откуда?
— Бабушка откуда-то привезла, — пожала плечами Юлиана.
Слава взял одну шоколадку, развернул хрустящую обертку и положил в рот, но ничего не почувствовал кроме горечи во рту. Даже жевать было неприятно.
— Послушай, а какой сегодня день? — ни с того ни с сего спросила Аня.
Слава затруднился ответить, число он не помнил. Вроде четвертое?
— Среда, кажется, — ответил он.
— Почему ты не в школе, вроде бы у тебя занятия должны быть?
— Да надоела она мне, прогулять решил.
— И как тебе не стыдно! — возмутилась Аня, и на ее лице отразилось такое выражение лица, что Ермолаев даже немного испугался. Неужели нотации читать начнет? — Это же…
— Плохо, некрасиво, против дисциплины, — перечислил Слава. — Но так делают все.
— Неужели?
— Ну, может и не все, во всяком случае, плохо мне точно не будет.
— И совесть не заест? — хитро улыбнулась Аня.
— Деда обманывать не хорошо конечно, — признался Слава. — Он- то думает, что я учусь, а я…
— Вчера со мной так же было, — вздохнула она. — Правда моему побегу была своя причина, но перед бабушкой все равно стыдно.
— И почему же ты сбежала? Захотела свободы, — угадал Слава.
Аня кивнула.
— А как она вообще узнала о твоем побеге, у нее же были какие-то дела по работе.
— Это отдельная история, — рассмеялась Аня и начала повествование.
Вчера, когда она ушла из дома, неожиданно рано пришел репетитор по истории. Женщина по имени Августа Карловна сильно удивилась, ведь в особняке ее никто не ждал. Она ждала в гостиной полчаса, но, не вытерпев, обошла, все комнаты и поняла — подопечной нет дома. Недолго думая, Карловна позвонила бабушке и сообщила ей об этом. Василиса Потаповна не на шутку переволновалась, прервала важную встречу и помчалась домой. Внучки и вправду не было дома. И тут Василису Потаповну охватила паника. Она оборвала буквально все телефоны, но она как будто сквозь землю провалилась.
— А как она вышла на нас? — перебил ее Слава.
— Она решила поспрашивать соседей обо мне, — ответила Аня. — Один заметил меня, когда я шла с тобой к твоему дому.
— Значит, этот человек знал меня и где я живу?
— Вполне вероятно. Но сейчас это не важно.
— Прошлое не вернуть это истина.
Аня посмотрела на Славу и не решалась его спросить о том, что ей было важно.
— Слава, а в какой школе ты учишься?
— В 92-ой, а что? — не удивился вопросу Ермолаев.
— Как туда поступить? — на полном серьезе спросила Аня.
Выпучив глаза, Слава долго разглядывал ее. Однако не выдержал и в голос заржал: