— И почему именно со Славой? — задалась вопросом Юля. — Могли же с кем угодно. Ну, например, с Артемом или Никитой.
От Артема Лину немного передернуло. Все-таки она изменяла Диме, пусть и не с Ермолаевым. Кстати, а почему насоливший ей человек переделал запись? В том дворе она была с Темой, и обидчик мог бы его оставить на видео. Результат был бы одинаковым ведь?
— Есть догадки? — спросила Лина. — Ежу понятно, что это подстава.
— Думаю, это была наша любимая новенькая — Юлиана, — сказала Мелис с уверенностью в голосе. — Она к Диме с первого дня клинья подбивала. Или же это сам Дима смонтировал, чтобы избавиться от тебя и встречаться с Нечаевой. Взял старую запись с вами и переделал.
— Но почему с Ермолаевым? — спросила Терехина.
— Он его ненавидит, — ответила Лина, хищно посмотрев вдаль. — Вот и придумал повод, чтобы лишний раз его достать.
— Так получается во всем виноват Дима и Аня, — подытожила Юля. — Надо было сразу на месте сообразить.
— Да, — усмехнулась Лина. — Я ее недооценила. Рыжая оказалось еще той мымрой. Но, я не допущу, что бы она была счастлива с Москаленко. Мы испортим ей жизнь.
— Но как? — хором спросили подруги.
— Для начала придется подружиться с Ермолаевым…
Жизнь за стеной бабушкиного особняка оказалась совершенно не такой какой ее представляла Аня. Она была намного жесткой и лживой. Нечаева пошла домой одна, специально убежала с урока за пять минут до конца, чтобы не сталкиваться со Славой. Почему самый близкий ей человек не сказал о себе правду. Почему скрывал? Почему чернил другого? Да почему они оба врали? От этих мыслей Аня даже ненадолго заплакала, но посмотрев вдаль, быстро подтерла слезы.
А может бросить школу? Зачем ходить туда, где тебе плохо? Скажет все как есть Ивану Сергеевичу и дело с концом. Даже бабушке ничего говорить не придётся. Да так она и сделает, только завтра, потому что сейчас придет репетитор.
Когда она вошла в особняк ее ждал неприятный сюрприз. Бабушка сидела на диване в гостиной и пила чай. И как только Аня показалась в помещении, Василиса Потаповна тут же обратила на нее внимание, подняв глаза.
— Ну и где вы были, юная леди? — спросила женщина.
Аня проглотила ком в горле. Что она ей ответит? Не скажет же правду в такой момент.
— Я была у Ермолаевых, — как на одном дыхании выпалила девушка. — Отдала Славе тетрадь по английскому. Он, тоесть я забыла ему отдать.
— Почему тогда ты красная? Плакала? — продолжала допрос бабушка.
Юлиана посмотрела на себя в отражении дальнего зеркала, прикрученного к стене. И правда, нос с щеками розовый, губы непривычно красный, а глаза слегка припухлые. Ну вот попала!
— Я смотрела кино. Там главную героиню обманул близкий ей человек, — начала на ходу сочинять Аня. — Было так больно.
— И что за кино? — наклонила голову Василиса Потаповна.
— Да не помню. Там название длинное. Можно я уже пойду в комнату, скоро алгебраичка приедет? — сошла с темы девчонка.
Василиса Потаповна одобрительно кивнула. Аня тут же кинулась к лестнице, ведущей в ее комнату…
Глава 12
Вячеслав Ермолаев был не в духе весь день. Нет. Он не боялся, что Дима Москоленко его найдет и побьёт. Ему было на это наплевать. Беда была в том, что Аня ушла после уроков раньше него и не отвечала на сообщение в вк, страницу в котором ей создал сам Слава. Он и сам понимал, что хоть и ни в чем не виноват, но Аня думает-то обратное и возразить ей нечем, а голым словам она не поверит. Проверяли.
В чудовищном настроении Слава закрыл калитку в дом, сейчас самое время, чтобы поговорить с близким человеком. Не прямо, а завуалированно, чтобы дед не догадался о ком он.
Иван Сергеевич как всегда был у мольберта и рисовал очередной пейзаж. Остальные картины заполонили не только зал, но и кухню с небольшим пристроем.
— О, Слава, уже вернулся? А я и не заметил, как время пролетело, — обрадовался дед, когда увидел внука в дверном проеме.
— Привет, — поздоровался Слава. — Ты сильно занят?
— Нет, — протер руки от краски Иван Сергеевич. — Уже закончил. А что случилось? Почему ты меня об этом спрашиваешь?
— Поговорить с тобой хочу. Это личное, — ответил Слава, опустив глаза.
Иван Сергеевич покачал головой и произнес
— О-о-о, ну это серьезно. Пойдем присядем. Я тебе кое-что скажу.
Внук и дед сели за кухонный стол. Иван Сергеевич налил Славе чай и достал из старого серванта карамельки, единственную сладость, которая у них была.