Ермолаев протяжно вздохнул. Да, лишние деньги бы им не помешали…
У каждого в своем доме есть одно любимое больше чем все место. Где можно запереться и не думать ни о чем. Такое место было и у Славы. В минуты, когда ему было особенно грустно, он поднимался на чердак дома, где и обустроил свою комнату. Тихий, маленький уголок. Что может быть лучше? Пожалуй, только гамак рядом с яблоневым деревом. Бывает летом лежишь на гамаке и грызешь яблоки, а солнце тебе прямо палит в глаза. Но минус этого гамака заключался в том, что зимой на нем не полежишь, холодно все-таки. А чердак был единственным местом для уединения в холодные зимние вечера. Слава садился на ступеньки и начинал писать. Да именно писать свои будущие романы. За эту страсть дед часто сравнивал его с матерью и говорил, что Слава пошел в нее. Но удивительный факт, взяв обычную шариковую ручку и листок бумаги, он становился совершенно другим человеком. В нем не было той замкнутости, неуклюжести и какой-то нелепости в его внешнем виде. Он уверенно писал строчки на бумаге, выводил усердно каждую буковку и чувствовал, что к нему приходит энергия свыше. Может это и называется талант? Слава не знал. Однако знал совершенно точно, что ни одно свое произведение он не закончит. Ему всегда что-то да не достает. Писал в восьмом классе книгу про древних скифов, не дотянул знаний истории оказалась маловато. Писал приключенческий роман, но как оказалось, что бы интересно писать, нужно интересно жить.… И в школе перо он никогда не брал, а то чего доброго засмеют еще. И его мечта так и останется мечтой. Он же не Москаль и удача не сыпется ему прямо в руки. И если бы Ермолаеву удалось бы, хоть на секундочку заглянуть в будущее возможно бы он так не рассуждал. А пока Слава и предположить не мог, что ждет его впереди…
— Не правда ли город сильно изменился за последнее время? — спросила Василиса Потаповна.
Аня пожала плечами. В последний раз, когда она здесь была ей было пять лет. А что здесь могло измениться? Все те же многоэтажки, дороги, деревья. Юлиана, шагая по тротуару и оглядываясь по сторонам, пыталась разглядеть в городском облике что-то необычное, того чего в особняке она не могла увидеть. Светило солнце, люди проходили мимо нее. Почему-то никто из них не улыбался. Аню это смутило, казалось бы, такой замечательный солнечный денек, однако все навесили на свои лица хмурые маски и идут, смотря лишь себе под ноги. Девушка внимательно вглядывалась во все, что ее окружало. А может быть, город-то все-таки изменился? Появились новые яркие панельные дома, более комфортабельные больницы, школы. Да и в целом город стал более ярким живым. Дети бегали по дорогам, катались на роликах. Юлиана смотрела им в след и улыбалась. Этот день был самым лучшим в ее жизни.
— В последний раз, когда я здесь была, — продолжала бабушка. — Не было столько машин, а их избыток сильно вредит здоровью. Да и вообще Тюмень прямо не похожа на себя. Помнишь, мы как-то ходили в парк?
— Не знаю, возможно, это и было. Честно не помню, — ответила Аня, продолжая оглядываться.
— И что ты все время высматриваешь? — удивленно спросила Василиса Потаповна, посмотрев на нее. — Все время летаешь в облаках. А я и не знаю, о чем ты думаешь.
Аня пропустила эти слова мимо ушей. Бабушка часто была ей недовольна и поэтому сегодняшняя придирка не вызвала у Ани ни малейшего внимания. Да и кому интересно здесь, о чем она думает? Не все ли равно?
Василиса Потаповна продолжала говорить о чем-то своем. Аня не обращала на нее никакого внимания. «А все-таки, — спросила себя она. — Интересно было бы узнать, какие люди попадутся мне на моем пути? И что произойдет со мной дальше?» Пока Нечаева рассуждала над этими вопросами, время шло, и невероятные события уже поджидали наших героев…
Этот день не отличался от других особой оригинальностью. Вячеслав Ермолаев прибыл в школу в 7:30, стоя в толкучке, он попытался разглядеть Лину, но так ее и не обнаружил. Когда дежурные соизволили открыть большие пластиковые двери, ведущие к главному школьному коридору, он оставил куртку на крючке в раздевалке и поплелся к 210 кабинету.
Там тоже не наблюдалось ничего сверхъестественного. Девчонки обсуждали новый роман, парни поголовно сидели в телефонах. Никем незамеченный, Слава сел на свою последнюю парту и начал доставать учебники. Дневник, пенал, тетрадь, старенький телефон… учебника не обнаружилось, ну и фиг с ним, Федя принесет.
— Ну, здравствуй, Ермолаев, — раздался голос над Славой. Он поднял голову и увидел перед собой нагло ухмыляющегося Москаленко. Как всегда в своем неизменном черном слегка обтягивающем костюме и волосами слегка зачесанными назад.