- И почему ты полагаешь, что ты Джон Картер? – спросил я.
- Потому что я и есть Джон Картер.
- Но почему не Бак Роджерс или не Флэш Гордон2 , например? Просто так, для разнообразия?
- А почему Вы не Док Саваж или Тень? – откликнулся он. – Или Джеймс Бонд для разнообразия?
- Никогда не утверждал, что являюсь книжным героем.
- Так же, как и я. Я Джон Картер, ранее проживавший в Вирджинии, и я пытаюсь вернуться к своей принцессе.
- Совершенно голым посреди снежной бури?
- Моя одежда не выдерживает перехода, а за погоду я ответственности не несу, - ответил он.
- Слишком рациональное объяснение, чтобы звучать из уст сумасшедшего.
Он пристально посмотрел мне в глаза.
- Женщина, которую я люблю больше собственной жизни, находится в миллионах миль отсюда. Моё желание вернуться к ней кажется настолько уж сумасшедшим?
- Нет, - согласился я. – Желание вернуться к ней – не признак сумасшествия. Думать, что она на Марсе – вот признак сумасшествия.
- И где же она, по вашему мнению? – спросил он.
- Откуда я, черт возьми, могу это знать? – откликнулся я. – Но мне точно известно, что на Марсе нет ничего, кроме кучки скал. Летом там ниже нуля, полное отсутствие кислорода, и если там было что-нибудь живое, оно вымерло пятьдесят или шестьдесят миллионов лет назад. Что ты на это скажешь?
- Я провёл на Барзуме около века. Возможно, этот мир немного отличается от того, который известен вам под названием «Марс». Возможно, перемещаясь в пространстве, я перемещаюсь и во времени. Объяснения меня не интересуют. Только результаты. Как только я вновь обниму свою несравненную принцессу, тотчас же оставлю любые объяснения учёным и философам.
- И психиатрам, - добавил я.
Им овладела этакая зловещая весёлость.
- Если вы окажетесь правы, меня будут держать взаперти в психушке до тех пор, пока не переубедят, что женщины, которую я люблю, не существует и что вся моя жизнь не более чем безумная фантазия. Вы производите впечатление крайне несчастного человека. Неужели мои злоключения способны сделать вас счастливее?
- Я всего лишь реалист, - ответил я. – В детстве мне настолько хотелось поверить, что Принцесса Марса – истинная правда, что я, бывало, каждую ночь стоял на заднем дворе своего дома и протягивал руки к Марсу так же, как это делал ты. Я продолжал ждать, когда меня заберут из паутины повседневности, в которой я жил, и перенесут на Барзум, - я остановился на мгновение. – Этого не случилось. Всё, чего я добился – это боли в плечах и кучи насмешек от друзей, не читавших книг.
- Возможно, у вас просто не было причины отправиться на Барзум, - сказал он. – Вы были ребёнком, и целая жизнь лежала у ваших ног. Думаю, Барзум крайне разборчив в тех, кому он разрешает посетить себя.
- Итак, теперь ты утверждаешь, что планета – вполне осознающее себя живое существо?
- Ничего не могу сказать на этот счёт, - ответил Джон. – А у вас есть абсолютное доказательство обратного?
Я раздражённо уставился на него.
- Ты в этом разбираешься получше моего. Рассуждаешь ты просто охренительно разумно. У тебя просто в этом больше опыта и практики.
- В чём именно?
- В обмане людей путем разумных рассуждений.
- Даже больше опыта, чем у вас?
- Вот видишь? – подловил я его. – Это как раз то, что я имел в виду. У тебя есть ответ на любой вопрос, а если такового не имеется, ты отвечаешь бумерангом, а я, пытаясь найти ответ на твой вопрос, выгляжу полным кретином. Но ведь это не я бегал по улице голым в пургу прямо посреди ночи, и это не я полагаю, что Марс – мой дом родной.
- Полегчало? – вежливо поинтересовался он.
- Не сильно, - признался я. – Ещё кофе?
- На самом деле чего мне более всего хочется, так это чуть размять мышцы.
- Снаружи?
- Нет, внутри, - он отрицательно помотал головой.
- Отлично, - сказал я, вставая. – Конечно, здесь не так просторно, как в марсианском дворце, однако…
Он также поднялся на ноги, обернулся полотенцем и пошел позади меня. Я провёл его в гостиную, затем остановился.
- Тебе всё ещё холодно?
- Немного.
- Думаю, стоит зажечь огонь, - сообщил я. – Не пользовался этим чертовым камином всю зиму. А ведь все равно за него заплатил.
- Нет необходимости, - засмущался он. – Не стоит беспокоиться.
- Это не повод для беспокойства, - покачал я головой, открывая каминный экран и подкидывая внутрь парочку поленьев. – Можешь осмотреться, пока я занят камином.
- И вы не боитесь, что я могу вас ограбить?
- А у тебя есть карманы, куда засунуть украденное?
- Думаю, мне повезло, что я не вор, - улыбнулся он.
Следующие несколько минут я провёл, поправляя дрова и пытаясь растопить огонь. Не имею представления, какие именно комнаты он осмотрел, но когда я закончил, он только-только вернулся.
- Вы, должно быть, очень ее любили, - изрёк он. – Даже превратили дом в место поклонения Лайзе.
- Не важно, настоящий ты Джон Картер или просто бедолага, считающий себя Джоном Картером, но ты должен понимать, каково мне было.
- Как давно ее не стало?
- Она умерла в прошлом феврале, - ответил я, после чего выплюнул: - В день Святого Валентина.
- Она была очень красивой женщиной.
- Большинство людей стареют, - сказал я. – Она же с течением времени становилась лишь прекрасней. По крайней мере, для меня.
- Знаю.
- Тебе-то откуда знать? Ты ведь ее никогда не видел, никогда с ней не встречался.
- Знаю, потому что моя принцесса тоже с каждым пролетающим мигом становится всё восхитительнее. Когда ты по-настоящему любишь, принцесса становится всё прекраснее.
- Если она с Барзума, то способна оставаться молодой на протяжении тысячи лет, плюс-минус мелочь, - произнёс я, припоминая книгу.
- Может быть.
- Может быть? То есть ты в этом не уверен?
- Какая разница, если в моих глазах она остаётся молодой и прекрасной?
- Крайне глубокие мысли для парня, смысл жизни которого – рубить головы мечом.
- Мне ничего более не нужно, кроме жизни в мире и спокойствии, - откликнулся он, сидя в ближайшем к камину кресле. – Мне убивает каждый миг, проведённый в разлуке с моей возлюбленной Деей Торис.
- Я тебе завидую, - я грустно улыбнулся.
- А я полагал, что меня считают выжившим из ума, - заметил он, слегка поморщившись.
- Какое это имеет значение? Какая разница, существует ли твоя Дея Торис в действительности или это лишь плод больного воображения, – ты уверен в ее реальности и в том, что вы рано или поздно встретитесь. А вот моя Лайза мертва – я никогда больше ее не увижу.
Он не ответил – просто молча уставился на меня.
- Ты можешь быть безумным, как мартовский заяц, - продолжал я, устраиваясь на диванчике, - однако ты твёрдо убежден, что встретишься со своей принцессой Марса. Я готов лишиться последней крохи рассудка, только бы поверить – хотя бы на минуту, – что у меня есть шанс увидеть свою принцессу Земли.
- Я восхищаюсь вашим мужеством, - отозвался Джон.
- Мужеством? – повторил я, крайне удивившись.
- Если бы моя принцесса должна была умереть, у меня бы не было желания жить без нее ни единого дня, ни единого мгновения.
- Ничего общего с желанием жить.
- Тогда в чём дело?
В ответ я лишь пожал плечами.
- Инстинкт. Инерция. Не знаю. В течение прошлого года я уж точно не наслаждался жизнью.
- И это продолжается до сих пор.
- Возможно, это совсем даже не мужество, - сказал я. – Вполне может статься так, что это трусость.
- А может, на это есть какая-то причина.